Алекси Лайхо. Гитара, хаос и контроль в жизни лидера Children of Bodom

System of a Down – одна из моих любимых групп, и я, как и многие другие, с нетерпением жду их возвращения. Черт возьми, если даже Guns N’ Roses поняли, что нужно вернуться, то ни у одной другой группы нет больше оправданий, чтобы оставаться на пристани. И да, я в тот вечер исполнил одну из их песен вместе с Deftones. С Ломбардо я уже был знаком, но намного комфортнее мне было, например, пойти и пообщаться после концерта с Трухильо, раз уж мы оказались связаны таким благим делом.

Когда мы писали материал для следующего альбома COB, американскому менджменту показалось очень важным, чтобы продюсером для этого диска стал кто-нибудь из местных. Они объяснили это тем, что в США данный аспект является главным маркетинговым требованием. То же самое они говорили и перед записью альбома Blooddrunk. Мы получили от менеджмента перечень имен и единодушно выбрали несколько человек для переговоров. По крайней мере, в этом списке был мужик, который работал с группой Tool. Возможно, это был Джо Барреси, который два-три года спустя начал сотрудничать с Apocalyptica и Stam1na.

Лично я больше всего обрадовался, когда на встречу с нами пришел Терри Дэйт, который продюсировал самые крутые альбомы группы Pantera. Терри – легендарная личность, но в разговоре с нами он искренне сказал, что не совсем уверен в том, что же ему предложить для нашей группы. Респект ему за честность, потому что он мог просто взяться за эту работу, сделать ее вполсилы и забрать деньги.

В итоге мы выбрали на эту должность Мэтта Хайда – продюсера группы Porno for Pyros, который когда-то еще и играл на гитаре. Он тогда уже записал в Калифорнии один альбом группы The 69 Eyes (Back in Blood, 2009), так что у меня была возможность заранее узнать об этом парне чуть больше. О нем говорили много положительного, и, когда мы встретились, он показался мне человеком, с которым я мог бы поладить. К счастью, менеджмент не стал вкладываться в то, чтобы мы работали над этим проектом в Америке. Ни мне, ни остальным не было интересно зависать там только для того, чтобы поработать над альбомом.

Мы совершено точно хотели снова отправиться в студию Petrax, потому что результат нашей прошлой работы там оказался замечательным, а само место и Тиина с Петри Раппула были просто непередаваемо прекрасны. Мэтт тогда приехал со своим помощником и какое-то время с изумлением осматривал лес и сельскую местность, прежде чем мы приступили к работе. Природа Пяйят-Хяме абсолютно поразила американцев.

* * *

Мэтт оказался веселым и энергичным парнем, который был готов работать практически круглые сутки. Я даже не знаю, когда он спал и спал ли вообще. Хотя этот чувак выпивал около 30 банок Red Bull в день, так что, возможно, у него и не было необходимости в том, чтобы отправляться в мир сновидений. Также Мэтт был в восторге от сауны, так что от процесса записи нашего альбома он приобрел уникальные и незабываемые впечатления.

И в награду за наш тяжелый труд мы получили чертовски хороший альбом из девяти песен. В качестве бонус-трека мы представили кавер на песню Рика Джеймса и Эдди Мёрфи „Party All the Time“. Не обошлось и без отсылок к фильму «Большой Лебовски», потому что название одной из наших собственных песен „Cry of the Nihilist“ вызовет определенные ассоциации у каждого, кто смотрел этот фильм. Альбом Relentless Reckless Forever вышел в марте 2011 года, и прямо в день релиза он получил золотой статус в Финляндии.

Мы довольно оживленно обсуждали название диска, и долгое время главным кандидатом был вариант Ugly. Но в уже на финишной прямой победу одержало название Relentless Reckless Forever. Этот трек показался нам лучшим из всех, и, кроме того, это была последняя песня, записанная нами для этого альбома.

Название я придумал после долгого обсуждения с Хенккой. Я всегда, когда работаю над материалом, настолько закрыт от всего мира и физически, и ментально, что под конец этого процесса мне приятно обдумать подобные важные решения наедине с кем-то. На финальных этапах работы я настолько пристально рассматриваю получившийся материал и каждую принятую или отвергнутую идею относительно нового альбома, что потом уже просто не вижу леса за деревьями.

Привести некоторые вещи даже к подобию порядка иногда становится абсолютно невыполнимой миссией. И много голов, думающих над одной проблемой, не всегда могут помочь делу. Мне обычно лучше работается с моим отражением, то есть наедине с самим собой.