Читаем Алексий II полностью

Владыка Иоанн был немного старше Святейшего. И оба страдали болезнями сердца. Скончался Санкт-Петербургский митрополит на банкете в гостинице «Северная корона», устроенном в честь пятилетия банка «Санкт-Петербург». Банк этот помогал Церкви, и надо было поприсутствовать. Когда на банкет явился мэр города Собчак, его жена Нарусова подошла под благословение владыки. Он благословил её и тотчас стал оседать на пол...

Похоронили владыку Иоанна на Никольском кладбище Александро-Невской лавры, неподалёку от могилы митрополита Никодима (Ротова).

4 декабря на открытии III Всемирного Русского Народного Собора Святейший, произнося приветственную речь, сказал: — В наше время, говоря словами Пушкина, «новорождённая свобода, вдруг онемев, лишилась сил». В связи с этим особо напомню, что ныне русскому обществу недостаёт подлинной соборности, то есть такого состояния, когда бы мы — какими бы разными ни создал нас Творец — вдохновенно работали на общее благо, воспринимая любой труд как служение Господу и Отчизне...

В Рождественском послании 1996 года после светлых и замечательных слов о сущности великого праздника Святейший упомянул о печальных сторонах текущей жизни: «Глубокое чувство горечи по-прежнему вызывают кровопролитные конфликты в России и некоторых других странах СНГ. Но особую скорбь мы испытываем по поводу трагических событий в Чечне». А уже через два дня разразилась трагедия в дагестанском Кизляре, где выродки, на сей раз руководимые Салманом Радуевым и ещё семью такими же, как он, нелюдями, захватили более трёх тысяч заложников и опять прикрывались беременными женщинами, позоря свою славную нацию и имя кавказцев. Из Кизляра они вместе с заложниками перебрались в пограничное с Чечнёй село Первомайское, которое потом штурмовали федеральные войска. Кровопролитие оказалось ещё более ужасным, нежели в прошлом году в Будённовске. Впоследствии военные специалисты поставили операцию по освобождению Первомайского по бездарности в один ряд со штурмами Грозного и больницы в Будённовске.

Война и мир в девяностые годы существовали параллельно друг другу. Кавказ полыхал. Неспокойно было и во многих других регионах страны. Но жизнь продолжалась. Государство разваливалось, а Церковь, благодаря неустанной деятельности своего Предстоятеля, с каждым годом становилась крепче.

Об отношениях государственного и церковного институтов Патриарх говорил на IV Международных Рождественских образовательных чтениях 22 января 1996 года. Он говорил о том, как эти институты взаимодействовали в России до 1917 года, затем затронул пресловутый вопрос об отделении Церкви от государства:

— Церковь не нуждается в симфонии с государством. Христос глава Церкви, и Он же Спаситель тела (Еф. 5, 23). Но если на повестку дня ставится задача возрождения и укрепления России, может ли Русская Православная Церковь оставаться сторонним наблюдателем? Церковь всегда помогала государству, благодаря её духовной поддержке возвышалась Русская земля. По нашему глубочайшему убеждению, Церковь должна быть отделена от государства, но не должна и не может быть отделена от общества, ибо члены общества и составляют Тело Церкви. Церковь заботится о духовном, о вечных и непреходящих ценностях...

В тот же день ему пришлось ещё раз выступить — на сей раз включившись в полемику с Солженицыным, который высказал немало критических замечаний в адрес Церкви, требовал её участия в политической жизни.

— Критика из уст писателя Александра Исаевича Солженицына, — отвечал ему Святейший, — прозвучала и в адрес священнослужителей: дескать, и ориентируются они плохо в социальной жизни, и ораторы слабые, и вообще не готовы ко встрече с мирянами вне стен храма. К сожалению, доля правды в этом есть. Но хочу отметить, что внешность бывает порой обманчива, есть священники, которые и говорят вроде бы тихо и мало, а люди к ним тянутся, потому что молитвенники они великие. И дай Бог, чтобы таких молитвенников было на нашей Русской земле больше. Что касается обновленческих мотивов и замечаний Александра Исаевича Солженицына о необходимости большей простоты и понятности богослужений, приближения их к восприятию современного человека, то надо сказать, что доходчивыми, понятными и простыми должны быть в первую очередь проповеди священнослужителей.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза