«Вот так сон — подумала Аленка. — Наверное, мы с Алешкой действительно едим слишком много сладкого, поэтому и сниться всякая глупость!»
После этого она чистила свеклу и представляла то, как проснется, как разбудит Алешку и скажет, что ей приснилось что-то круче его Великана, как они вдвоем посмеются и решат есть по меньше сладкого на ночь…
Между тем наступил вечер. Как только солнце начала садиться за горизонт, из-за завода вышли несколько больших мальчиков, которые несли две большие, тяжелые корзины. Мальчики поставили одну из корзин на землю, перевернули ее набок, и из корзины выпала огромная темно-коричневая глыба.
В воздухе разнесся запах шоколада. Тут же равнодушные ко всему на свете девочки как будто ожили — с криками и визгом они бросились к глыбе и начали своими ножами отрезать от нее огромные куски и жадно пожирать их. Маленькие свиные глазки девочек теперь светились каким-то лихорадочным блеском.
Внезапно Аленка почувствовала, что очень голодна. Она тоже подбежала к глыбе, и отрезала от нее кусок весом не меньше килограмма.
Никогда еще Аленке не попадалось в руки столько шоколада! И никогда шоколад не казался ей таким вкусным. Жадно, чуть ли не давясь, она уплела весь шоколад и побежала к крану с водой, чтобы запить невыносимо сладкий вкус во рту. Затем вернулась к шоколадной глыбе, чтобы отрезать еще, но почувствовала, что очень устала.
Вздохнув, она опустилась прямо на землю, и легла на кучу свекольной кожуры и отрезанных листьев. Дома она всегда спала на чистых простынях в удобной кроватке, но здесь не было кроватей, а спать так хотелось! Другие девочки тоже валились где попало и мгновенное засыпали.
«Интересно, можно ли заснуть во сне?» — подумала Аленка, но ответить себе самой на этот вопрос не успела — уставшая и объевшаяся шоколадом девочка заснула.
4.
— Аленка, Аленка вставай!
Голос брата доносился до Аленки как будто издалека.
— Аленка, проснись!
«Наконец-то я просыпаюсь, — подумалось девочке. — Мне снился какой-то странный сон!»
Она открыла глаза, ожидая увидеть свою кроватку, свою книжную полку, своих кукол, освещенных веселым солнечным лучом, пробивающимся в комнату сквозь шторы.
Вместо этого девочка увидела, что утро еще не наступило — была глубокая ночь, не горел ни один фонарь, и если бы не луна со звездами, было бы совсем темно. У Аленки болели бока — видимо, она долго пролежала на чем-то твердом… Девочка осмотрелась вокруг — огромная свекольная куча, образки листьев и кожуры вокруг, девочки, с перемазанными шоколадом лицами, спящие прямо на земле… Маленький шоколадный комочек, оставшейся от давишней глыбы…
Аленка вздрогнула и закрыла ладошкой рот, чтобы не закричать от ужаса — она все вспомнила.
— Ну, ты и спишь, сестренка, — сказал Алешка. — Поднимайся, скоро утро — я долго тебя искал. Нужно бежать отсюда.
— Бежать? — переспросила Аленка растерянно. — Зачем? Ведь это — сон.
— Может, и сон, но только мы с тобой попали в серьезную передрягу!
Алешка повернул голову, на его лицо упал лунный луч, и Аленка увидела, что бровь у брата разбита, а под глазом огромный синяк. И еще что-то нехорошее почудилось ей в лице Алешки, но что именно — девочка не поняла.
— Что у тебя с глазом? — спросила она.
— Подрался, — сказал Алешка, усмехаясь. — Не хотел работать на свекольном поле.
— И как успехи?
— Как видишь — накидали мне по полной программе. Здесь охранники сильные.
— А другие мальчики за тебя не вступились?
— Еще чего, — вздохнул Алешка. — Не только не вступились, но даже и не посмотрели что происходит. У них тут, совершенно никого не трогает — бьют кого-то или нет. Бежать отсюда надо.
— Чтобы больше не били?
— Чтобы не стать такими как они.
Лицо Аленки вытянулось.
— А мы можем такими стать?! Мы ведь просто заснули…
Глаза Алешки сверкнули — это Аленка увидела даже в темноте.
— Здесь все — просто заснули! Я пытался разговорить нескольких ребят, и вот что узнал — все они больше всего на свете любили шоколад, и каждый из них однажды заснул и оказался здесь. Это какой-то очень долгий сон, сестренка! Все те, кто сюда попал, так и живут здесь — работают на этих долбанных полях, жрут этот гадский шоколад, ночами засыпают, а по утрам просыпаются, но опять же — здесь, а не дома! А какими здесь становятся те, кто пробыли долго — ты видела!
— Да уж! — вздрогнула Аленка, вспомнив свиноподобное лицо Снежанны. — Это что же получается — если ребенок пробыл здесь месяц, то где там, у себя дома, он весь этот месяц спит, не просыпаясь? Вот так — лежит и лежит в кровати?!
— Не знаю, — ответил Алешка зло. — Мне до этой чепухи дела нет! Главное — надо отсюда выбираться…
Тут Аленка тихонько вскрикнула — она поняла, что не так у Алешки с лицом, если не считать синяка и разбитой брови.
— Алешка, — сказала девочка дрожащим голосом. — У тебя нос как пятак…
Алешка ойкнул и схватился за нос.
— Нет, ничего подобного! — сказал он с ужасом, ощупывая свой нос. — Вечно ты все выдумываешь!