Алешка и Аленка в Стране Вечного Дождя (история первая)

— Идите куда хотите, — с тоской и безразличием ответил незнакомец. Алешке даже показалось, что из его глаз льются слезы, хотя точно нельзя было понять — слезы это, или дождевые капли. — Вы чужие дети, а нам нужны свои, наши дети!

И незнакомец ушел, шаркая ногами по пропитанной дождем земле и сгорбившись, как от тяжелой ноши.

— Странный он какой-то! — сказал Алешка, глядя в след незнакомцу. — Помочь не захотел…

— У него какое-то горе, — сказала Аленка грустно. — И мне его жаль.

Алешка и Аленка двинулись дальше в сторону домов. Теперь было видно, что перед ними не город — скорее небольшой поселок.

Чем ближе дети подходили к поселку, тем яснее им становилось, что они попали в странное место.

В этом месте вещи вполне обычные, обыденные, такие же, как и в Городке, на родине Алешки и Аленки, перемешивались с вещами странными, словно попавшими сюда из сказочного мира. Так деревья — простые вишни, яблони и груши перемешивались с диковинными, на которые и взглянуть без изумления было нельзя. Один раз, между яблоней и кленом, дети увидели огромную голубую ель, на которой вместо шишек росли новогодние игрушки. Алешка позабыл о том, что брать чужое нельзя, и попытался сорвать с ветки особенно понравившуюся ему стеклянную, перламутровую сосульку — не получилось, сосулька приросла к дереву крепко. В другой раз они увидели земляничное дерево — на нем густо-пригусто, так, что не было места для листьев, росла земляника. Жаль только, что ягоды были еще зелеными. А рядом с поселком дети остановились в изумлении перед полянкой из одинаковых кустов, на которых росло шоколадное мороженное. На этот раз уроки папы и мамы были забыты, и Алешка с Аленой съели по нескольку порций — такого им никогда не позволяли дома… Мороженное было очень вкусным, очень холодным, только мокрым от дождя. Дети покидали поляну смущенным — все-таки есть это мороженное им никто не разрешал — но сытыми.

Наконец, они вошли в поселок.

Поселок тоже удивлял. Большинство домов в нем были простыми, одноэтажными, как дом самих Алешки и Аленки, но попадались и такие дома, которые дети долго рассматривали, раскрыв от удивления рты. Один дом напоминал шар — был он с совершенно круглыми стенами, настолько ровными, что было невозможно поверить в то, что его делали обычные люди. А вот соседний другой дом казался карикатурой — он изобиловал корявовостями и дефектами, но все в нем было в полтора раза больше обыкновенного — и двери, и окна, и крыша! Такое строение подходило трехметровому гиганту, а не обычному человеку! Несколько раз дети натыкались на пустующие спортивные поля — вроде футбольных, только с четырьмя воротами и странной разметкой — из треугольников и кругов. Поля располагались прямо по середине улиц, и были больше и опрятнее многих дворов.

Посреди одного такого поля лежал странный аппарат — явно летательный, маленький, похожий на железного голубя.

— Ух, ты! — восхищенно воскликнул Алешка, который страсть как любил всяческие механизмы. — Самолет! Точно, Аленка — самолет, только маленький и чудной какой-то! У нас таких не делают!

Он несколько раз обошел аппарат, осмотрел и ощупал его со всех сторон.

— Для одного пилота и двух пассажиров, — бормотал он. — Как же он взлетает? Неужели прямо вверх, без разгона, как вертолет?! Но где же тогда пропеллер?!

В этот момент мальчик забыл, что они потерялись, что идет дождь, что не ясно, где они сегодня будут ночевать и что есть.

— У нас ничего подобного нет! — с уверенностью сообщил он заскучавшей Аленке через десять минут. — Представь себе — он садиться не на шасси, а на обычные ноги — вроде птичьих! И как они не ломаются от такой тяжести?! Чудеса! Правда, на этой штуке давно не летали — поржавело все! Жаль! Вернемся домой — обязательно изобрету такой же!

— Пошли уже, изобретатель! — грустно сказала Аленка, которой опять остро захотелось к маме, и которую чудной летательный аппарат совершенно не интересовал.

Дети пошли дальше.

Несколько раз им попадались люди — все взрослые, ни одного ребенка. Все эти люди выглядели очень грустными, и Алешке с Аленкой казалось, что эти люди просто бродят туда и сюда, не разбирая дороги и как будто безо всякой цели. На Алешку и Аленку люди реагировали одинаково — сначала, как и первый повстречавшийся детям житель, приходили в радостное изумление от того, что перед ними дети, а потом, узнав, что дети это чужие, теряли к ним всякий интерес.

— Странно, да? — спросил Алешка сестру после того, как очередной человек, горбясь и сутулясь, ушел от них прочь. — Что с ними всеми стряслось, не знаешь?

— Не знаю, — отвечала Аленка. — Явно что-то нехорошее. И мне тут не нравится!