Альфа

Космо сменил свою привычную одежду на новый коричневый сюртук и серые штаны, всунул в карман жилета луковицу серебряных часов на толстой цепочке, выбрился и выглядел точь-в-точь как зажиточный горожанин — не потерялся бы и рядом с Леманном. Космо подхватил со спинки стула модный плащ на теплой подбивке. Я и не знала, что у него есть такая одежда, хотя судя по всему, сшита она недавно.

— Ну, ты совсем щеголем!

— А ты как думала! — развеселился он и игриво подмигнул.

— Перестань! Никто не поверит, что я твоя жена, если ты будешь заигрывать со мной на людях.

— А мы молодожены, — уверено заявил Космо и повел меня во двор.

Запряженные сани ждали нас. Мы забрались в возок, устроились удобно, укрывшись меховыми одеялами, и лошадка повезла нас в сторону Зальца.

Короткий зимний вечер быстро погас, и высокое небо обсыпали звезды. Луна еще не вылезла из-за горизонта. Вокруг смутно белели снега. Огни человеческого жилья пропали из виду, и мы очутились на ладони равнины одни. Только стук копыт по промерзшей земле, и скрип снега под полозьями санок.

Мы молчали. Нам предстояло нелегкое дело, но все уже было обговорено, и обсуждать еще раз подробности нет нужды. Планы имеют свойство идти наперекосяк.

Товарищи поджидали на отворотке дороги, ведущей к разоренной недавно ферме. Неяркий свет двух фонарей, прикрепленных к саням, виднелся издали. Подъехав поближе, мы услышали негромкие голоса, приглушенный смех — как всегда, балагурили. Космо улыбнулся, кивая на компанию.

Возки стояли рядом, перегородив дорогу. Охотники покуривали короткие трубки, развлекая друг друга историями, в которых правда чудесно переплеталась с вымыслом, и охотник отважно сражался с дюжиной оборотней, обхитрял жулика, вырывал прекрасную графиню из рук разбойников. Мы любили такие басни, и верили, и не верили в них.

Нас встретили шумно, тепло приветствуя. Здесь были два брата Шмидта, здоровенные ребята, выходящие с ножом против медведя, и Крафт, единственный к кому я не испытывала симпатии, вертлявый и скользкий тип, но очень умелый охотник.

— О, Хильда! — как всегда, с покровительственной насмешливостью приветствовал четвертый из приехавших — старый Гус. Он был самым старшим из нас, и уже давно поседел, но дела так и не бросил. — И как ты умудряешь находить оборотней повсюду?!

— Это судьба, — ответила я. — Судьба, желающая меня озолотить.

Коротко переговорив, тронулись в путь. Наши сани уехали вперед. Мы с Космо изображали бесшабашную и хмельную супружескую пару, возвращающуюся с Зальцкой ярмарки в Либек, и заплутавшую в ночной темноте. На постоялом дворе мы должны были разведать обстановку и в полночь открыть двери товарищам.

Около двух миль в сторону Зальца мы ехали среди заснеженных и сумрачных лугов, затем впереди показалась черная полоса леса, и вскоре наши сани вкатились в его зимнюю тишину. Деревья вокруг высились застывшие и задумчивые, и ниоткуда не раздавалось ни звука, ни шороха. Я оглянулась назад: дорога пустынна и темна — товарищи значительно отстали. Космо вытащил из меховых одеял ополовиненную кем-то бутылку. Крепкое вино пришлось очень кстати, и я сделала хороший глоток.

Сани выехали к лесной развилке, о которой предупреждал Арнульф. Стало понятно, почему он заплутал: обе дороги выглядели одинаково хорошо накатанными и около мили шли рядом, и только затем старый тракт круто отворачивал на запад. Жилец Тельмы рассказывал, что в округе сохранилось множество ферм, и укатанные колеи служили тому подтверждением. Пролески здесь чередовались с обширными полями и лугами. Миль через пять от большака, в роще мелькнули огни постоялого двора.

Из-за глухого, высокого забора выглядывал длинный двухэтажный дом. Космо придержал лошадь, осматриваясь. Медлить и топтаться у ворот мы не могли, и Космо спрыгнул с саней, загрохотал в деревянные створки.

— Открывайте! Гости приехали!

С той стороны не спешили. Космо пьяно орал, хотелось на него шикнуть, чтобы прислушаться и узнать: там ли хозяева, но вместо этого я заорала, подражая пьяному голосу:

— А они там уже спят мертвецким сном!

— Дура! — откликнулся Космо. — Рано еще!

— Кто — дура? Я дура?! — взметнулась я, наступая на 'мужа'.

— Тихо, тихо! — замахал руками он, убегая от меня вокруг санок.

— Боевая у тебя баба, — проговорили у нас за спинами.

Мы обернулись. Старик в меховом жилете и с непокрытой седой головой стоял в маленькой двери и держал в вытянутой руке фонарь.

— Да и я не промах! — побахвалился ему Космо. — Ты что ли хозяин? Чего не отворяешь?!

Старик, окинув нас оценивающим взглядом, пригласил:

— Входите!

Лязгнули засовы. Отворились большие ворота, пропуская сани. Молодой паренек, вынырнув у старика из-под руки, ухватил нашу лошадку под уздцы. Но в Космо вселился пьяный бес. Совсем недавно он ломился в двери, и вдруг встал в позу, уперся в воротах и спросил:

— А чистый ли у тебя двор? Мы ж тебе не крестьяне! Вдруг у тебя клоповник?!

Старик оглядел его с ног до головы.

— Что, удачно поторговал? — спросил он немного насмешливо. — Недавно дело свое?

— А это, дед, тебя не касается, — самоуверенно заявил Космо.