Альфа. Путь исцеления

«Ну, так он и не совсем человек», — напомнила себе целительница, с готовностью принимая просьбу, больше похожую на приказ вместе с объятиями, от которых шаль соскользнула на пол. Айлин и сама не хотела уходить, всё равно обитатели замка давно подозревают правду. Или не подозревают, но есть ли Айлин дело до посторонних людей? Ей безразлично чужое мнение, если оно принадлежит не Малену.

Его руки, как и всегда, были уверенными, а взгляд пугающе голодным. Но пока зелень радужки не омрачилась тенью внутренней борьбы, целительница не волновалась.

— Но ведь получится натуральный скандал! С обвинениями в измене. Возможно, уважаемые советники даже предположат, будто владыка продался Федерации, — Айлин старательно хмурила брови, изображая сомнение, но Мален ей не поверил. Возможно, оттого что уже неплохо узнал возлюбленную? Мужчина просто поцеловал её, и мысли оборвались так резко, словно их отключили. Каждое прикосновение, поцелуй возвращались с ещё большим пылом. И ночной холод улицы сгорел в жаре пробуждающегося желания принадлежать друг другу, прорастать, обращая похоть в магию. Девушка дрожала, вплетая тонкие пальцы в густые волосы короля. Прижимала его, словно тот пытался отстраниться. А Мален был жаден, словно хотел через поцелуи выпить Айлин. И пусть тьма билась внутри, рвалась через барьер самоконтроля, чтобы пожрать его женщину. Розенкройц знал, что Лин не достанется никому, кроме него, ни мужчине, ни тьме. Её кожа пахла знакомо и сладко, и он слизывал эту сладость кончиком языка, следуя по рисунку вен. Тяжёлое дыхание и довольные вздохи Айлин подогревали желание, запирая здравый смысл.

Целоваться, прижимаясь к дверному косяку, целительнице не нравилось, давление на спину отвлекало от жадного голодного рта Малена.

— Мы здесь как на ладони, милый. Уверен, что добрые граждане заслуживают пикантное зрелище? — Айлин не сомневалась, что на фоне темнеющего города освещённый балкон замечательно видно, практически во всех деталях. Мален на мгновение задумался, поглаживая пальцами кожу, в вырезе белого платья, которое Айлин надела на ужин. Целительница внимательно следила за отразившимся сомнением во взгляде.

— Обойдутся, — наконец вынес вердикт король. — Ты принадлежишь только мне.

Айлин не спорила. Здесь и сейчас она полностью разделяла желания своего мужчины. Одно дыхание, единое стремление, пылающий огонь на двоих, разлитый в вены, перемешанный с кровью. Осмысленных мыслей не осталось. Только жажда, жар, стремление получить ещё больше и вернуть так же много, как взяла. Лин сгорала дотла, отдавая всю себя любимому мужчине, царапая его плечи, целуя, кусая влажную, горячую кожу. Им было хорошо вместе, идеально прекрасно, словно двум половинам одного целого, здесь и сейчас, на широкой постели, вновь обретающим единство. Откровенные стоны, несдержанные, честные, он любил её искренность, её силу. Любил полностью, от светлых волос до розовых ногтей на изящных пальчиках ног.

— Я без сил, — прошептала Айлин, опуская голову ему на грудь. — Давай спать.

Мален практически ненавидел себя сейчас, лёжа с ней рядом, такой расслабленной, умиротворённой. Словно повторилась их самая первая ночь в пустом чулане, на ворохе одеял. Мужчину вновь одолевали сомнения. В этот раз насчёт искренности Айлин.

«Она лжёт, ты ведь сам это понимаешь», — подняла голову тьма. Девушка спала рядом, её ровное, глубокое дыхание успокаивало. Лин нечего скрывать, а паранойя — это естественное состояние нездоровой психики. Нужно просто выпить лекарство, которое приготовил Пряце, и голос в голове затихнет.

«Спроси, Мален, что она делает в том месте? Древние только разрушали, так что ищет целительница? Может, она жаждет продолжить дело предков?», — сегодня тьма оказалась особенно разговорчива. Мален сел, чувствуя, как от напряжения бьётся на шее вена, пульсирует в такт мыслям.

— Это неправда. Айлин не станет меня обманывать! — возразил он себе вполголоса.

— Что-то случилось? — девушка приподнялась на локте, сонно моргая. Мален не мог видеть её лица, в комнате не горел свет, но чувствовал взгляд.

— Сон хреновый приснился, — постарался успокоить целительницу король, та спорить не стала, вновь легла рядом, прижимаясь мягкой грудью к плечу

«Спроси её, раз так уверен. Только сделай это правильно, лиши её возможности солгать в ответ», — промурлыкала тьма, подталкивая к краю пропасти. И он поддался манящему зову. Нащупал в темноте руку Айлин, скользнул пальцами вверх, прижал подушечки к виску девушки.

— Что ты скрываешь от меня, маленькая? Зачем на самом деле ходишь в бункер? — он хотел услышать правду, но был ли готов? Мален Розенкройц боялся разочароваться. Потерять доверие к единственному по-настоящему небезразличному человеку.