Альфред Нобель. Биография человека, который изменил мир

В конце концов он отправился в дорогу, в путешествие, похоже, без определенной цели, сначала в Турин, потом в Вену, а далее, словно спасаясь от преследования, в Дрезден. Многообещающая весенняя зелень вскоре обернулась вполне осенней непогодой. В своей летней одежде Альфред сильно мерз, но назвал Дрезден своим любимым городом, таким прекрасным и гостеприимным тот ему показался. Здесь не было ни французских журналистов, ни жужжащих австрийских сплетниц. «Дрезден – это… маленькая беззвучная Венеция, где меня никто не знает и где я смог, наконец, оправиться от постигших меня невзгод», – писал он Софи.

Оттуда он отправился в Швецию, однако ему пришлось вернуться с полпути и мчаться в Лондон из-за следующего кризиса. «Речь идет о мошенничестве, невероятном по своей дерзости… которое причиняет мне массу страданий. Покой я обрету лишь в могиле, и кажется, не обрету даже там, ибо меня не покидает чувство, что меня похоронят заживо»²¹.

* * *

Долгое время Альфред испытывал нарастающую тревогу из-за попыток сэра Фредрика Абеля и Джеймса Девора запросить патент на собственный бездымный порох, который они назвали «кордит». Их «новый» продукт во многом являл собой прямой плагиат баллистита Альфреда. В этой истории ему чудилось нечто странное. Ведь они много лет очень дружески сотрудничали.

Поначалу он отмахивался от проблемы, считая, что их маневр обречен на неудачу. Однако он, как никто другой, знал все ловушки патентного права. Это постоянно тревожило его. Неужели он где-то оставил лазейку? В конце концов английские профессора дали понять, что впредь все деловое сотрудничество должно идти на их условиях. В отношениях царил ледяной холод.

Трудно сказать, какое точно «мошенничество» призвало Альфреда Нобеля в Лондон в июне 1890 года. Возможно, речь шла о первом, уже одобренном, патенте на кордит? Его британские «друзья» запатентовали в том числе и метод прессовки пороха в «нити» (cordes), а не в «макароны», как у Альфреда. Чушь собачья, решил Альфред. Или же речь идет о самом производстве, которое началось на заводе в Уолтем-Эбби. Кроме того, по словам Альфреда, британцы обвинили его в краже патента в США²².

Как бы то ни было, Альфреду Нобелю предстоял самый тяжелый, самый унизительный процесс о патенте, который растянется на долгих пять лет.

Ситуация привела Альфреда в состояние глубокой подавленности. Утешения он искал в научно-фантастическом романе американца Эдварда Беллами «Взгляд назад» (1888). Действие происходило в будущем, более чем через сто лет. «Прочти Беллами! – писал Альфред Эмануэлю в Санкт-Петербург. – Тогда ты увидишь, что в 2000 году нет ни денег, ни горестей, и все двуногие твари спят на ложе из роз»²³.

Однако Альфред Нобель был человеком закаленным. Он обладал почти сверхъестественной способностью подниматься снова и снова и находить опору под ногами, несмотря на все невзгоды и невероятные предательства. Само собой, этому немало способствовал тот факт, что он стал теперь одним из богатейших людей Европы. Кроме того, его сарказм служил ему эффективной броней, защищающей от мира. Но в глубине души наш герой был очень раним. И сильно переживал.

Складывая пазл из сотен тысяч кусочков, которые все вместе образуют жизнь Альфреда Нобеля, невозможно не заметить: двойной удар, который он получил весной и летом 1890 года, стал для него поворотным моментом. Не в том смысле, что он сорвался и сдался, напротив. Но, похоже, именно тогда он принял решение не откладывать ничего в долгий ящик. Никакой «золотой век», свободный от забот, никогда не наступит. Если он хочет достичь своей цели, нельзя терять присутствия духа из-за гнусных свар и политических интриг. Нет, он должен взять в свои руки власть над своим временем и своими деньгами, причем немедленно. Альфред мечтал что-то всерьез изменить, стать тем, о ком будут вспоминать как о человеке, принесшем пользу человечеству. Свое состояние и свой ум он решил посвятить науке.

Одной из его первых инициатив стало что-то вроде программного заявления. Это было письмо, написанное в июле 1890 года и адресованное другу и врачу, которого Альфред Нобель ранее пытался заинтересовать научным сотрудничеством в области исследования туберкулеза. Этого человека звали Аксель Винклер, он работал курортным врачом в Бадгастайне, к тому же был сыном одного из братьев Винклер, с которыми Альфред сотрудничал в Гамбурге двадцатью пятью годами ранее. Вот что писал ему Альфред Нобель: