Алгебраист

– Это значит примерно вот что, – сказал Йавийюэн, – у нас не действует то, что действует у вас. Нас послали для переговоров с вами, и то, что мы здесь узнаем, будет сообщено тем, кто захочет об этом узнать. Мы не имеем возможности указывать другим насельникам, что они должны делать. И никто не имеет – у нас не действует привычная для вас иерархическая система. Мы можем делиться информацией. Информация о приближении последователей культа Заморыша была распространена среди тех, кто пожелал об этом знать. Равно как информация о сосредоточении сил Меркатории непосредственно перед прискорбным недоразумением, которое имело место в шторме В-два Ультрафиолет три тысячи шестьсот шестьдесят семь. Те, кто отвечает за соответствующие оборонительные системы, безусловно, примут в расчет вышеназванные сведения. Но больше мы ничем не можем поделиться с вами. Наши коллеги, отвечающие за системы безопасности, не станут говорить с посторонними, а прецедентов лизинга, сдачи в аренду, шеринга или предоставления таких технологий другим не существует.

– Вы говорите о ваших коллегах, которые командуют оборонительными системами. А кто командует этими вашими коллегами?

«Ну вот, не в бровь, а в глаз».

Йавийюэн слегка подскочил – аналог пожимания плечами:

– Никто.

– Кто-то же должен ими командовать, – гнул свое Сорофьеве.

– Почему вы так думаете?

– Иначе они не знали бы, что им делать, – сказал Сорофьеве.

– Они много учились, – ответил Йавийюэн.

– Но когда? Когда они будут знать, что должны делать то, чему научились? Кто ими управляет, кто решает, что пора прекратить разговоры и начать стрелять?

– Они сами знают.

– Сами? – Голос Сорофьеве прозвучал недоуменно. – Вы позволяете своим военным самим решать, когда следует начинать войну?

«Наш субмастер плохо справился с домашним заданием, да?» – отправил Сал Лисс.

«Может, он и читал, да только не поверил», – ответила она.

Салуус собрал всю информацию по насельникам, какую мог. Удивительно, как мало он знал. Он был умен, хорошо образован, имел прекрасные связи, но сейчас чуть ли не краснел от стыда, понимая, как мало знает о существах, с которыми его собственный вид делит эту систему. Осознав, как мало интересует насельников юлюбисское человечество со всеми его проблемами, это самое человечество, казалось, решило отплатить им той же монетой. И это притом, что люди создали систему наблюдателей, которая обеспечивала межвидовые контакты на более высоком уровне, чем любая иная, исключая разве что еще десяток-другой таких же привилегированных систем, разбросанных по галактике. Но даже после этого люди не знали и не хотели знать о насельниках почти ничего. О них что-то знало немалое по численности меньшинство, но в этих людях видели помеху – эксцентричных, упертых ксенофилов. И только теперь, перед лицом страшной опасности, отчаянно нуждаясь в помощи насельников, они поняли, как были недальновидны.

Сал, читая о насельническом обществе, убедился в справедливости старого изречения: чем больше узнаешь, тем больше понимаешь, как мало узнал. (Это про Наскерон, подсказала ему Лисс, когда он впервые попытался выразить это чувство: непознаваемые глубины.)

– Конечно, наши военные сами решают, когда им начинать войну, – сказал Груноше, снова успокаиваясь. – Они в этом деле смыслят.

– Полагаю, что мне позволительно вмешаться, – сказал из своего газолета старший наблюдатель Меретий. – Все дело тут в том, что мы по-разному смотрим на военную мощь наших обществ. Мы – то есть люди, и тут, пожалуй, я взял бы на себя смелость говорить за всю Меркаторию, – смотрим на наших военных как на инструмент, используемый политиками, которые, конечно, правят от имени всего народа. Наши же друзья-насельники, напротив, считают, что быть военным – это старинное и почетное призвание для тех, кто чувствует склонность к этому, что армия – это институт, достойный уважения за свою древность и выполняющий, впрочем вполне факультативно, долг защиты насельнических планет от внешней угрозы. Насельнических военных можно назвать пожарными командами, к тому же добровольными, и они принимают решения без санкции или контроля со стороны политиков. Понимаете? Смысл их существования лишь в том, чтобы как можно быстрее реагировать на чрезвычайные ситуации, – ни в чем больше.

«Черт побери, звучит разумно», – отправила Лисс.

От трех первых слов, произнесенных ее голосом, от ее близости – прямо у него за спиной – Сал испытал эрекцию. Интересно, подумал он, при какой гравитации перестает вставать.

– Ведь у пожарных команд есть… начальники, капитаны, так? – жалобным голосом сказал Сорофьеве, переводя взгляд с Меретия на Салууса. – Нельзя ли поговорить с ними?

Йавийюэн опять подпрыгнул, «пожав плечами»:

– Абсолютно исключено.

– Но нам это необходимо, – чуть ли не взывал Сорофьеве.

– Для чего?

– Да у нее даже вид стремительный, – сказал генерал гвардии Товин, разглядывая темный, с зализанными очертаниями корабль из реквизированных гражданских экскурсионных лайнеров. Вокруг мерцали звезды. – У него есть название?