Алгебраист

– К делу. Я – Иньялках, командир ультракорабля «Протрептик» отряда особого назначения Объединенного флота. Вы принадлежите мне во всех смыслах. Мы знаем, что́ вы искали. Мы ждали, когда здесь кто-нибудь появится. Сейчас мы прочесываем ваш корабль в поисках данных, спрятанных или нет, но мы не предполагаем найти ничего, что имело бы отношение к делу. У нас есть полномочия на все случаи жизни. Это означает, что мы можем сделать все, что захотим, с вами или в отношении вас. Однако до этого, возможно, не дойдет, если вы будете безоговорочно сотрудничать с нами и честно и исчерпывающе отвечать на любые вопросы. Итак, вы двое – насельники по имени Айсул и Кверсер-и-Джанат, а ты – человек по имени Фассин Таак. Верно?

Айсул пробормотал что-то в ответ.

– Привет, – ответил уракапитан.

– Верно, – сказал Фассин.

Он видел, что Айсул двигается, шевелится всем телом, словно пытается окончательно сбросить с себя пелену. «Нет, нет, не делай этого», – подумал он. Он уже собирался произнести это, когда…

– Что это ты о себе думаешь, хер ты моржовый, ничтожество, пират долбаный? – взревел Айсул.

Абориген освободился от прозрачного материала и воспарил над своим углублением.

Два охранника у двери даже не шевельнулись.

Командир, не разнимая рук на груди, смотрел на насельника, который вразваливал в его направлении и наконец остановился над ним.

– Как ты, сукин ты сын, посмел атаковать корабли и брать заложников?! Ты хоть знаешь, кто я такой?

– Вернись на свое место, – сказал командир ровным голосом.

– Возможно, это не такое уж плохое приклю… – начала было истиннодвойня.

– Вернись ты, сучье вымя, на свою планету! – взревел Айсул и вытянул шпиндель-руку, намереваясь толкнуть воэна.

Командир, казалось, исчез в хаосе движений, будто все это время он был голограммой, а теперь растворялся в отдельных пикселях, перестраиваясь в серое облако, прорезанное радужными надкрыльями. Айсул дернулся один раз – и отлетел обратно, ударился о переборку позади своего сиденья и сброшенной прозрачной пленки. Он завис на мгновение, потом перевернулся и стал медленно опускаться, вращаясь, как монета, на ребре своего диска.

Командир остался сидеть на своем месте в прежней позе, так, словно ничего не случилось.

– Это трудно назвать безоговорочным сотрудничеством, – снисходительно сказал он.

– Брр, – проговорил Айсул, едва ворочая языком.

На его панцире появились две вмятины – по одной на ребрах обоих дисков. На внутренней ступице виднелся большой синяк с разрывами. Для насельника такие повреждения считались серьезными – по человеческим меркам, одна, а то и две сломанные конечности плюс, возможно, компрессионная черепно-мозговая травма. Фассин даже не видел, как воэн ударил Айсула. Он хотел было прокрутить повтор, но системы его маленького газолета, видимо, были блокированы и не обеспечивали записи происходящего. «Вот бля, – подумал он. – Мы все тут умрем, но единственный, кого они смогут пытать по всем правилам, – это я». Он представил, как его вытаскивают, извлекают из газолета – словно улитку из раковины.

Айсул снова выпрямился – очень медленно и слегка дрожа. Он бормотал что-то неразборчивое.

Кверсер-и-Джанат повернулись очень медленно, посмотрели на Айсула, потом снова на командира:

– С вашего разрешения?..

– Что? – спросил воэн.

– Хотелось бы помочь приятелю.

– Валяй.

Уракапитан сбросил на пол прозрачное одеяние, потом пододвинулся к Айсулу и усадил раненого насельника на его сиденье. Айсул продолжал нести какую-то чушь ниже уровня разборчивости.

Истиннодвойня издала звук, похожий на вздох, и вернулась на свое место, кинув еще раз взгляд на Айсула. Тот все дрожал и бормотал что-то себе под нос.

– Мы здесь не в игрушки играем, мы здесь – чтобы узнать правду, – сказал командир корабля. – Полная правда может спасти вам жизнь, все остальное неминуемо приведет к вашей гибели. «Протрептик» входит в отряд специального назначения ордена Люстралиев, и обычно в его задачи входит выслеживание и уничтожение подвергнутых анафеме, то есть той мерзости, которую традиционно называют ИР. На время данной экспедиции, как и любой другой, нам даны неограниченные полномочия. Вы находитесь целиком и полностью в нашей власти и будете сотрудничать с нами безусловно и безоговорочно, иначе пострадаете. После всего сказанного я полагаю, что вы в полной мере оценили ситуацию, которую я вам очертил.

– Так-так, – сказали Кверсер-и-Джанат.

В голосе истиннодвойни слышалось легкое раздражение, словно они вообще не слушали командира корабля, только что получив досадные известия по внутренней радиосвязи.

Инструмент, недавно нацеленный на трех пленников и теперь висевший за спиной охранника, засверкал цветами от красного до желтого и стал испускать крохотные искорки. Солдат сделал почти такое же быстрое движение, как и его командир, – повернулся, изогнулся, стащил прибор со спины и бросил его на пол. Прибор подпрыгнул и, ударившись о неровную переборку, задымился.