Алгоритм Чагина

– Да, она просит что-то ввести. Я вводил буквы, цифры, – он развел руки. – И ничего.

– А спецсимволы? Все кнопки на клавиатуре проверил?

Вышинский кивнул:

– Посмотри код.

В опенспейс я вернулся один. Сел в старое кресло, придвинул клавиатуру со стершимися буквами. Задумался. Неужели инновационный, технически совершенный продукт находится сейчас на моем компьютере с двумя гигабайтами оперативной памяти? Код, решающий мировую проблему человечества, – и на экране моего допотопного квадратного монитора с диагональю семнадцать дюймов?

Я достал телефон и открыл контакты. Нашел номер Чагина. Перед тем, как звонить, обвел глазами опенспейс. Я сделал это инстинктивно. Хотел проверить, не подслушает ли кто разговор. Но вместо этого увидел офис глазами Чагина.

Мужчина в очках с толстыми стеклами, который приходил точно к началу рабочего дня и уходил в восемнадцать ноль-ноль; бухгалтер, что болтала по телефону всякий раз, как из офиса отлучался Вышинский; серверный программист, из всех возможных браузеров предпочитавший internet explorer; и я – неужели именно в нашем присутствии должна быть разгадана тайна всего человечества, взломан код, открывающий доступ к мирному сосуществованию на земле?

Чагин бы и минуты здесь не просидел. Ни минуты бы не потратил на рассматривание пыли, в лучах солнца плывущей по офису.

Я отбросил телефон и придвинулся к компьютеру. Открыл чат с директором. Скачал компилятор и с его помощью запустил программу Чагина.

Несмотря на то, что компилятор нашел в коде известного всему миру разработчика тысячи ошибок и вынес тысячи предупреждений, на экране открылось черное окно. В его левом верхнем углу мигал курсор для ввода данных.

Недолго думая, я набрал в поле слово help и нажал клавишу Enter. Мигающий курсор переместился на строку ниже. Ввел несколько цифр – то же самое. Я по очереди напечатал все специальные символы на клавиатуре, а также попробовал часто используемые сочетания клавиш, но результат был один – мигающий курсор.

Я не знал, что требует программа – пароль для запуска? тайный код? – но злился так, словно все преграды для расшифровки кода, с которыми я сталкивался, Чагин поставил специально для меня. И теперь откуда-то наблюдал, как я бьюсь над загадкой, которую он бы решил за пару секунд.

0.1. Адаптация

0.1.0. Большое разочарование

«Помнишь нашу первую встречу?

Ты стояла и смотрела на куст сирени. И я смотрел только на него. Потому что было страшно и неловко смотреть на тебя.

Говорят, чувствуя любовь с первого взгляда, человек не может оторвать от другого глаз. Но с нами было иначе: я еще не увидел тебя, но глаза от тебя уже прятал. Смотрел в землю. В небо. На деревья. На других людей. Но только не на тебя.

Секунду назад я не догадывался о твоем существовании, а теперь знал о тебе все. И, казалось, ты обо мне знаешь. И так же прячешь глаза.

Мы еще не произнесли ни единого слова, но в молчаливом напряжении между нами угадывалось, что у обоих уже тянется друг к другу длинный список претензий. Как будто из прошлой жизни.

И каждому из нас было ясно, что список продолжит тянуться и в этой жизни, и в следующей».

На следующее утро я пошел на работу с единственной целью: хотел забрать свою кружку и сменную обувь, которые опрометчиво оставил в офисе накануне. Две недели отработки уже закончились, а код я так и не расшифровал. Хотя испробовал все доступные мне способы.

Возвращаться за ботинками было глупо, и я сделал вид, что все еще сомневаюсь. Что не решил. Что не до конца убедился в неспособности выполнить поручение Вышинского. А окончательное отчаяние овладело мной только в середине дня. Например, перед обедом.

Я сидел в поломанном кресле, открыв в редакторе исходный текст программы. Как и накануне, смотрел в экран, кликал мышкой. Но листая код, не надеялся его расшифровать. Я не хотел разбираться ни с языком программирования Leader, ни с приложением Чагина. И обрадовался, когда зазвонил мобильник.

Я вскочил с кресла, быстро пересек опенспейс и вышел в коридор.

– Ну что? – спросила Марина. – Обед готовить или в кафе пойдешь?

На самом деле, мою жену не интересовало, что и где я буду есть. Она хотела узнать, продолжу ли я напрасно тратить время в чужом опенспейсе.

– Что ты почувствовал, когда в первый раз увидел меня? – томно спрашивает она, ожидая услышать что-нибудь приятное.

– Возмущение, – без раздумий отвечаю я.

– Что?

Марина улыбается, но краснеет. А платье возмущенно бьется о коленки. Она поднимается по лестнице, ведущей в квартиру, полную цветочных горшков.