Аляска – Крым: сделка века

– Ну что же, пойдёмте… – Лузгин снял с кровати покойного простыню и накрыл ней тело. – Дайте указание никому не входить, на звуки из подвала не реагировать, и сохранять спокойствие. Вон, ваши земляки идут уже.

Мистер Хьюз в свойственной ему властной манере (к нему быстро вернулось самообладание) приказал своим землякам не входить в помещение и назначил соответственным за порядок ирландца О’Гилви.

Среди англичан послышался было ропот, но управляющий подвёл рыжего букмекера к двери и указал на накрытое тело:

– Всё более чем серьезно. Никого не впускать, и если Вильямс начнёт ломиться наверх, его не выпускать до моего распоряжения. Всё понятно?

– Святой Патрик… – ирландец перекрестился, и всё же осмелился задать вопрос. – А под простынёй кто?

– Алан Нил!

Ответ был получен в такой форме, что О’Гилви себе сразу живо представил, что задай он еще один вопрос, то будет следующим. Ирландец только тихонько присвистнул и, проводив управляющего и русского офицера взглядом, посчитал нужным направиться к своим друзьям, чтобы дать нужные комментарии по поводу случившегося, попутно повысив свою значимость в их глазах. Шутка ли, господин управляющий доверил ему обеспечение спокойствия и порядка в такой критический момент.

Инструментальная представляла из себя глухую комнату без окон, со стеллажами внутри, где хранились разного рода измерительные приборы, необходимые для проведения исследований, хитрые приспособления механиков для ремонта вверенной им техники, инструмент для более грубой работы – кувалды, молотки, ломы и монтировки. Отдельно, в пронумерованных ящиках, наполненных крупными опилками лежали запасные части для паровой и воздуходувной машин. Каждая полка была подписана, а её содержимое дублировалось в специальном журнале, где Нил вёл учет полученного и выданного инвентаря. Здесь, в отличие от многих других мест, где успел побывать Лузгин, царил истинно английский порядок и чёткость, что тоже помогло составить мнение об Алане, как о человеке системном, продуманном и щепетильном.

– Да, я Алану доверил инструментарий именно потому, что он очень аккуратен в своих делах. Всегда ведет записи, всегда знает, что где лежит, – Хьюз будто прочёл мысли Лузгина.

– Знал, – уточнение капитана, уже открывающего ящики стола, вернуло управляющего к реальному положению дел.

– Тэээкс… – капитан среди прочих журналов учета и складской документации извлёк из ящика большую жестяную коробку, закрытую щеколдой и миниатюрным навесным замочком. Ключ, естественно, нигде рядом не хранился, поэтому капитан, посветив себе лампой, направился к ближайшему стеллажу, где лежали плотницкий инструмент. Клещи для извлекания гвоздей пришлись как нельзя кстати, и символическое препятствие в виде хлипкого, практически игрушечного замка было одним резким движением преодолено.

– Идите сюда, мистер Хьюз… Не стесняйтесь…

Управляющий зажег еще одну лампу и подошел к столу.

– Знаете, мистер Хьюз… У нас сказка есть про Кащееву смерть. Она была в яйце. И, чтобы до неё добраться, нужно было сундук найти, в котором яйцо… Целая история… – Лузгин внимательно рассматривал свою находку – аккуратно завернутые в бумагу обломки глиняной формы для литья, которые при сложении образовывали чёткий отпечаток красного дракона. – Так вот, господин управляющий, сейчас мы ваш сундук нашли. Считайте, сегодня не такой уж и плохой день для вас, несмотря на все неприятности…

– Вы меня изводите своей манерой изъясняться, господин капитан, – голос управляющего опустился почти до шёпота, потому что капитан говорил тоже очень тихо. Можно было подумать, что над упомянутой коробкой склонились какие-то воришки, негласно проникшие в это помещение, а не управляющий, которому оно фактически принадлежало и адъютант Великого князя.

– Кто такой этот ваш Кащей и при чём здесь я? – продолжал шипеть на капитана господин управляющий.

– Сюда доступ имел исключительно Алан Нил? – не обращая внимания на заговорщицкий тон собеседника, Лузгин размышлял о своём.

– Абсолютно так. Только он. Вторые ключи у меня, как видите.

– И не побоялся же, гадёныш, зная, что ключи у вас есть. А может на вот это рассчитывал, – Лузгин взял двумя пальцами уже сломанный миниатюрный замок.

– Я совершенно ничего не понимаю опять. Сколько можно? – в голосе Хьюза уже сквозила нота отчаяния.

– Снимите перстень, мистер Хьюз. Вот этот перстень, – Лузгин указал на безымянный палец правой руки Хьюза.

Некоторое время англичанин безуспешно крутил его на своём пухлом пальце, пока на помощь не пришел капитан, подав ему огарок свечи из подсвечника:

– Потрите. Снимется.

Последовав совету капитана, мистер Хьюз довольно быстро справился со своей задачей, и золотой перстень оказался в руках капитана, который уже присел за стол, поставив рядом с собой керосиновую лампу. Достав монокль, капитан попытался сложить из обломков форму, чтобы понять, что она представляла собой в оригинале, после чего победно резюмировал: