Алиби для великой певицы

— Вы знаете, как мы стараемся оградить советских товарищей от всех неприятностей. Но тут произошла странная история, и мы просто не знаем, как нам быть. Мне только что доложили, что этой ночью патруль народной полиции обнаружил брошенную машину с номерами, которые мы выделили для советских товарищей. Это машина корреспондента московского еженедельника «Новое время» Маслова. Машина всю ночь простояла совсем не в том районе, где он живет. Сначала полиция заподозрила, что машину угнали. Позвонили Маслову домой, но никто не ответил. Возникла версия, что с вашим корреспондентом что-то случилось. Но утром он вышел из этого дома, где, как мы установили, не живет никто из советских товарищей, сел в машину и уехал. Пожалуйста, поймите нас правильно: ваш товарищ может ночевать там, где ему нужно. Просто своевременно сообщайте нам о переменах местожительства ваших людей. И если товарищ Маслов теперь будет ночевать в этом доме, мы и там позаботимся о его покое и безопасности.

Министр Мильке знал, как действовать. Нарушение правил поведения советского человека за границей было непростительным проступком и могло разрушить любую карьеру.

Министр Мильке знал, что советскому разведчику разрешено вступать в интимные отношения с иностранкой только с личного разрешения председателя КГБ и только в оперативных целях. В системе госбезопасности ГДР действовали такие же строгие правила.

— Нам тут бабники не нужны! — орал глава представительства КГБ на майора Маслова. — Собирай вещи и катись в Москву! Там тебе объяснят, как должен себя вести чекист!

Глава представительства знал, что Маслов сумел установить оперативный контакт с офицером МГБ ГДР Ради этого Маслову можно было разрешить спать с кем угодно. Но раз Маслов оказался таким дураком, что позволил себя засечь, то помочь ему нельзя. В разведке законы жестокие — один раз провалился, и конец карьере.

В принципе глава представительства мог бы, конечно, вступиться за своего офицера, но понимал, что делать этого не следует. Ссориться с немцами нельзя — этот урок он извлек из опыта своего предшественника, при котором тоже произошла сходная история.

Полиция ГДР задержала одного из офицеров КГБ, пытавшегося разузнать то, что немцы старались держать в секрете. Глава представительства пытался офицера защитить, сообщил в Москву, что генеральный секретарь Хонеккер занял недоброжелательную позицию в отношении советских товарищей.

Но ничего у него не вышло, потому что кто читал его телеграммы? Члены коллегии КГБ, максимум Юрий Андропов. А Хонеккер просто позвонил Брежневу, и генералу в тот же день велели сдавать дела и возвращаться на родину.

Майор Николай Маслов улетел в Москву, не попрощавшись с Руг Шиллер, которая так никогда и не узнала, почему так внезапно исчез ее русский любовник.

Ее браг Вернер Шиллер мог бы ей кое-что объяснить, но он был занят устройством собственной судьбы.

В парткоме министерства государственной безопасности ему прокрутили магнитофонную запись его разговоров с советским корреспондентом.

В сотрудничестве с советским товарищем его никто обвинить не смел. Но доложить о знакомстве с иностранным журналистом он был обязан. Каждый поступавший на службу в органы госбезопасности давал обещание докладывать обо всех «изменениях в личной жизни и жизни своих родственников», а также выбирать друзей и жен в соответствии с «требованиями политики в области кадров».

Главное же преступление обер-лейтенанта состояло в том, что он побывал на вражеской территории — в Западном Берлине, не получив на то разрешения. За такой проступок срывали погоны и отбирали партбилет.

Секретарь парткома министерства велел Шиллеру готовиться к партийному собранию, которое будет разбирать его проступок.

Привычки советских властей министр Мильке знал лучше, чем психологию своих соотечественников. С Шиллером он промахнулся.

Обер лейтенант госбезопасности и член Социалистической единой партии Гёрмании Вернер Шиллер решил, не дожидаясь партийного собрания, убежать из ГДР. Ему был тридцать один год, и он сообразил, что переход в ФРГ' обеспечит его на всю жизнь.

Шиллер устроил свое будущее самым простым способом. Незадолго до полуночи он с небольшим чемоданом явился на берлинский вокзал наземной городской железной дороги и подошел к служебному проходу на территорию Западного Берлина, где находился особый пост госбезопасности. Этим проходом пользовались делегации немногочисленной коммунистической партии из ФРГ, приезжавшие в ГДР в гости и на партийные съезды, а также люди из министерства госбезопасности, чтобы не проходить обычный паспортный контроль.

Показав на ходу служебное удостоверение МГБ, обер-лейтенант Шиллер перебрался из социализма в капитализм. Он небрежно объяснил постовому, что выполняет приказ начальства — передать багаж нужному человеку, и оказался в Западном Берлине. Здесь он пришел в американскую комендатуру и попросил вызвать кого-нибудь из офицеров военной разведки. Выяснив, кто он такой, американцы, не ожидая, пока в ГДР узнают о побеге обер-лейтенанта, посадили его на армейский самолет и вывезли в ФРГ.