Алиса в стране Оплеух

До Африки добежала бы, если бы не двери Института Благородных Девиц – встали на пути богатырями безрубашечными. – Графиня Алиса замахнулась на толпу, красиво изогнула спину, выгодно, но с понятием чести и незапятнанности репутации. – Вы уподобились генералу со стягом, конкистадоры.

Сыграю с вами в игру «ДИСТАНЦИОННОЕ УПРАВЛЕНИЕ СОВЕСТЬЮ».

Кто проиграет – хула и позор ему, муки адские вечные, оплеухи с зари до зари, раскаленная сковорода ниже пояса – так рождается слава.

Кто выиграет – почёт и уважение, Правда и Истина в уши, Райские кущи – не подумайте дурного.

Перед игрой выпейте кваса — народный напиток, носы у вас покраснеют – у кого носы, станете похожими на подкаменных красноносиков. – Графиня Алиса взяла с полочки кусочек белого мела, упрекала себя в неполиткорректности, потому что нужно рисовать — тёмным мелом, угольком, чтобы не взбунтовались бывшие рабы юга США, но оправдывалась отсутствием материала, ужималась – стыдно девушке, до жалобной улыбки гурманщицы.

Начертила звезду Давида, даже язык высунула от усердия, словно три года провела на каторге с вьетнамскими военнопленными. – Треугольник и треугольник – олицетворение мужского и женского, Неба и Земли, Начала и Конца, – графиня Алиса стыдливо прикрыла ладошкой низ живот (боевая юбочка излишне задралась, открывала сокровенное, морально устойчивое). – Я никому раньше не рассказывала о сатанинской силе двух треугольников, особенно – вниз смотрящего, подобного вертухаю на вышке. – Алиса в пяти метрах от Звезды Давида начертила Всевидящее Око, глаз получился на радость народному Хуралу Монголии – потусторонний, с жадным интересом к происходящему, даже ожил, светился красным, подсвечивал коленки графини. – Масонский знак, в чём его смысл – знают только способные замаскироваться – вольные каменщики с веточками травы тархун в руках. – Графиня Алиса наклонилась, к всеобщему восторгу — в Революцию восторг перетёк бы, но нет Руководителя и цели движения, как у гоночного автомобиля закончился перед финишем бензин. Начертила коловорот, свастику, даже вздрогнул от смелости, обещала, что при ближайшей возможности сходит исповедоваться в полицию. – Немецко-фашистская свастика — из глубин народов Индии, венец нашей игры – финиш для тех, кто не запятнал свою совесть, почитает работы Карла Ясперса, разбирается в немецкой философии и сразу распознаёт в торговке балерину. – Графиня Алиса выпрямилась, смотрела на притихших, как каторжники перед расстрелом, жителей Страны Оплеух. – Игра ДИСТАНЦИОННОЕ УПРАВЛЕНИЕ СОВЕСТЬЮ очень простая, как два апельсина в кармане досадно поморщившегося преподавателя физической культуры.

С боязливостью, с должным вниманием, не подталкивая локтем соперников – братьев и сестер по игре – перепрыгиваете со звезды Давида на Всевидящее Око, а затем – на немецко-фашистскую свастику – конец, делу венец.

На немецко-фашистской свастике громко кричите, с примирением в осипшем или звонком колокольном голосе:

«Я морально чист!»

По очереди…

Графиня Алиса не договорила, всплеснула руками и запрыгнула на выступ на скале, похожий на балкон в театре.

Толпа – не по очереди, а все сразу, потому что каждый хотел быть первым морально чистым чудовищем – ринулась по геометрическим знакам; прыгали, переползали, летели в едином порыве насильников и казнокрадов.

— Прощай, молодость!

Вам наплевать на бездомных котят, которых затоптали в горячке – верю, что не со зла убили котят оплеухами, а в страстном желании морально очиститься, – графиня Алиса заламывала руки на капитанском мостике в скале, рыдала, недовольно топала ножкой – но в пределах благочестия, терпимости и толерантности, столь важных для барышни из Института Благородных Девиц. – Оплеухи, оплеухами зачем обмениваетесь в игре, раскольники, любители тьмы.

Но визжащая, кудахтающая, рычащая куча — откуда слышались, ни с чем несравнимые звуки оплеух – не внимала мольбам графини Алисы, словно уши отрезали сразу всем.

Добрались до финиша, покрыли телами немецко-фашистскую свастику, вопили, что морально чисты и требовали от графини Алисы награды, денег, жилья, вида на жительство.

— Да неужели, вы не прочтёте в наших криках, графиня, не распознаете страстное желание получить статус беженца в Германии, потому что свастика – Германская. – Пионерский Орлёнок гордо реял над кучей-малой, иногда пикировал, хищно скалил клюв, раздавал когтистыми куриными лапами болезненные – микробы в раны – оплеухи Добра и Милосердия. – Отправляйте нас в Израиль, в Лондон, в Берлин, предоставляйте политическое убежище, кормите, поите, выделите каждому отдельное жильё с видом на парк или водоём, где жирные утки и гуси плавают на радость желудка.

Не хотим работать, а желаем наслаждаться трудами других монстров, диких в своих нарочито исступленных стенаниях, жажде золота.

Хватит, наработались – орлы живут дольше тысячи лет, а мне уже – шестьсот шестьдесят шесть лет стукнуло зеброй по темечку.

И я до сих пор не гражданин Европы, кормилицы и поилицы – бедная, несчастная судьба зверолова.