Алита. Боевой ангел. Айрон Сити

Кирен поглядела на него поверх бокала, едва скрывая улыбку. Вектор говорил так, как, по его представлениям, должны были разговаривать жители Залема. Он хотел убедить Кирен в том, что она — не единственный высокоразвитый интеллект, застрявший на земле, среди низших форм жизни. Весь вечер был оформлен так, чтобы как можно больше походить на Залемский: белоснежно-белая скатерть, вино, явно стащенное из партии, предназначавшейся летучему городу… Кирен порадовалась, что выбрала кремового цвета блузу и брюки, которые были на ней в день изгнания. Костюм был единственным оставшимся у нее напоминанием о прошлой жизни, и сегодня она надела его впервые с тех пор. Вектор знал, что одежда была из Залема, и не мог отвести от нее глаз. Его взгляд скользил по рукам, плечам и груди Кирен с увлечением и интересом, балансировавшим на грани восхищения и вожделения.

— Я много лет работала с вашей моторбольной командой. — Кирен сделала глоток вина, не позволяя себе слишком увлечься. Ей нужно быть начеку. Овце, решившей пообедать с волком, который притворяется пастухом, нельзя расслабляться ни на секунду. — И все это время вы относились ко мне с уважением. Мое положение не дает мне оснований ожидать чего-то другого.

«Положение — уважение, положение — уважение», — слова отдавались в голове бессмысленным эхом, словно Кирен уже опьянела.

— Вы с мужем шли как бы в комплексе — такой двойной пакет, — сказал Вектор. — Два высокопрофессиональных киберхирурга, которые превращали моих паладинов в чемпионов и в то же время находили средства для помощи малоимущим. Которых в Айрон сити всегда в избытке. Я так восхищался вашей работой, что никогда не мог всерьез обижаться на Идо за его… холодность, скажем так. Я объяснял это его перегруженностью.

— Очень любезно с вашей стороны, — сказала Кирен, глядя ему в глаза. Она умела казаться искренней.

Два лакея в строгих костюмах внесли закуску: запеченный камамбер — то, что сходило за него в Айрон сити, с небольшими кругляшками чесночного хлеба. Кирен заметила, что Вектор на секунду замер, наблюдая за тем, что делает она, затем в точности повторил ее движения. Скорее всего, именно эта привычка наблюдать и повторять и позволила ему продержаться так долго.

— С тобой всегда было проще найти общий язык, — сказал ей Вектор. — Какой бы тяжелой ни была работа, ты оставалась невозмутимой. Полагаю, все дело в твоей внутренней стойкости.

— Очень любезно с вашей стороны, — снова сказала Кирен, позволив себе улыбнуться. — Но подозреваю, вы просто не видели, как я отрывала какому-нибудь бедолаге голову.

Вектор усмехнулся.

— Если ты кому-то оторвала голову, уверен, наказание было вполне заслуженным. Вообще-то, я хотел пригласить вас обоих в знак моей признательности. И восхищения. Но вы с Идо всегда были так заняты, все время в делах. Если не на трассе, то в клинике. Кажется, у вас совсем не оставалось времени для отдыха. Хотя даже не знаю, насколько вам удалось бы расслабиться, ужиная с боссом, — он умолк и посмотрел на нее вопросительно.

— По правде сказать, ты с Идо только этим вместе и занимались, — сказала Кирен. — В смысле, работали. В клинике и на трассе. Идо так и не научился расслабляться. Все то время, что я его знала, он никогда не спал по ночам больше четырех часов, а часто и того меньше. Проснувшись, я находила его за верстаком, где он возился с какой-нибудь платой или чипом.

— Как интересно, — теперь Вектор смотрел на нее куда пристальнее. — С каким чипом?

Кирен хотела рассказать ему об интеграционном чипе, которым Идо был одержим, но тут лакеи вернулись, чтобы забрать пустые тарелки. Вектор слегка приподнял палец, и она кивнула в знак понимания. Она съела камамбер, даже не заметив. Она давно уже не пробовала ничего настолько вкусного.

— Извини, — сказал Вектор, когда лакеи ушли. — Я доверяю своей прислуге, но лучше не загружать их лишней информацией. У них и без того достаточно забот.

Если Вектор когда-то и заботился о том, каково живется его работникам, то точно не в этой жизни, подумала Кирен.

— Как я уже говорила, вы очень любезны, — сказала она.

Двое других слуг принесли основные блюда: филе-миньон для нее, громадный, истекающий кровью ростбиф для него, и гарнир из печеного картофеля со сметаной, сливочным маслом и стручковой фасолью. Масло было слишком желтым, а фасоль выглядела так, как будто светилась бы в темноте. Вектор добавлял в краденые продукты красители, чтобы они соответствовали его представлениям о том, насколько шикарнее выглядит пища на Залеме. Кирен это показалось одновременно нелепым и жалким.

— Все в порядке? — спросил Вектор, кивая на ее тарелку. — Я решил, что тебе такое должно понравиться. Но, может быть, ты бы предпочла ростбиф? — он изобразил легкое беспокойство. — Или я вовсе не угадал, и ты вегетарианка?