Алька. Второе пришествие

– Это ваши большие специалисты напроектировали, кого вы нам подсунули, кто им позволил менять форму детали и техпроцесс?

И действительно, конструктор, вместно вырубного штампа, как планировалось по договору, спроектировал отрезной, который должен был нарезать изогнутые пластины из полосы, изменив при этом форму детали. На чертеже изогнутые линии детали были эквидистантны, а в спроектированном штампе они получались одной кривизны.

Пытаясь понять, почему конструктор позволил себе такую вольность, я глянул в спецификацию – подумал, надо узнать фамилию автора, чтобы позвонить ему, узнать, почему он так поступил? Однако, прочитав фамилию Берлинер, понял: Леонид Ильич не мог ошибиться. Всё верно – форма детали и технология изменены, только все мы что-то не понимаем, ещё раз стал всё внимательно изучать, взял в руки чертёж штампуемой детали и в очередной раз убедился: Берлинер – гений или, во всяком случае, талантище. А понял я это, прочитав название детали: «Скоба-ступень». Конечно, Леонид Ильич просто исправил ошибку конструктора комбайна, скоба эта клятая просто приваривалась к изогнутой стене кабины. И какая разница башмаку комбайнёра, если наружный радиус ступени будет чуть меньше, чем на чертеже. А вот экономический эффект от такого решения весьма очевиден – штамп проще в разы и технология почти безотходная, в отличие от вырубки из полосы.

Поняв это, я сказал, обращаясь к Дубинину, стоящему в сторонке:

– Всё правильно сделано, какая на х… разница для ступеньки, какой она кривизны. Юр, дай телефон Сызраньсельмаши, позвоню, объясню им, в чём тут дело.

– Да не нужно, мы с технологом уже разобрались. – И, скромно потупившись, добавил: – Мы уже с ним на заводе рацпредложение на изменение детали и технологии подали.

Услышав сказанное, Рыжов чуть не поперхнулся.

– И какого х…я ты стоишь, когда мы тут жопы рвём, пытаемся разобраться. Что за цирк ты устроил! – рявкнул он на побелевшего Акимова. – Всё исправить в два дня, отвезти на завод и подписать акты приёмки. Я уехал.

Повернувшись ко мне, сказал:

– Проводи меня. – Мы оделись и вышли на улицу.

– Огрехи эти все ерундовые, это он под тебя решил копнуть, ты не парься. Позвони мужикам, ещё раз поблагодари, скажи, что фэсы получат точно. Будь.

В середине января восемьдесят седьмого меня вызвал директор, весь какой-то возбуждённый, спросил:

– Здорово, как дела?

– Нормально.

– Ну ты там крутишь?

Вопрос поставил меня в тупик, что я должен крутить? Но чтобы не разочаровывать руководителя, я промычал что-то неопределённое:

– Да уж это, того, конечно, а как же, ммм, да, эээ…

– Давай, крути, я тут кручу во всю катушку.

Мы попрощались, Лабазов продолжил крутить, а я вернулся в своё дремотное состояние. Вяло прополз январь, второго февраля, уже перед окончанием рабочего дня, по отделу прошло какое-то оживление, сначала возбудились наши барышни, стали заглядывать в мою комнатёнку, потом зашла Лена Компотова:

– Поздравляю вас, Алек Владимирович.

– Спасибо, а с чем?

Лена, видно решив, что я кокетничаю, что-то неопределённо хмыкнула и пропала. Через полчаса зашли Андрюха с Володькой, с Андрюхой мы были на ты:

– Алик, поздравляю, а то мы уж мы всё ждём, никак не дождёмся.

– Поздравляю, Алек Владимирович, – сказал Сафонов.

– Мужики, что произошло, с чем все меня поздравляют.

– А ты что, приказ не читал?

– Какой приказ, где?

– Где у нас все приказы вывешивают.

– А где у нас их вывешивают?

– Ты что? Серьёзно, не знаешь, где у нас приказы вывешивают?

– Нет.

– Ну точно рано тебя начальником сделали. Ты же самого главного не знаешь – справа у выхода.

– Ну я тогда пойду, прочитаю.

Мы пошли втроём, оказалось, что справа от выхода висела довольно большая доска объявлений, где вывешивались приказы и всяческая информация по институту. Странно, я полгода ходил мимо и ни разу не обратил на неё внимания. В числе прочего на доске висел приказ о расформировании конструкторско-технологического отдела заготовительного производства и листовой штамповки, о выведении всех сотрудников за штат и создании конструкторско-технологического отдела по малоотходным технологическим процессам и назначении меня начальником этого отдела. Стали подходить остальные сотрудники, подошёл Юра, подошёл, как-то явно смущаясь.

– Ну извиняй, был не прав, поздравляю. – С вопросительной интонацией поинтересовался: – Будем работать?

– Конечно, будем, куда мы денемся.