Алька. Второе пришествие

Вечером я сообщил парням, что отгрузка возобновилась. Надо сказать, что инцидент этот мало повлиял на наши отношения. Парни были нормальные, с интеллектом, ошиблись, бывает. Через месяц ко мне обратился Саша:

– Алек Владимирович, я бы хотел съездить в Лабинск, познакомиться с директором, посмотреть производство.

Это было нормально, поставленные условия ребята выполнили, желание напрямую завязать отношения с производителем было правильным и вполне справедливым.

– Вы имеете в виду, на денёк, посмотреть, переговорить? Я думаю, дня в Лабинске хватит за глаза.

– Ну да.

– Можно самолётом два часа до Краснодара, там четыре часа на автобусе до Лабинска, получится два дня, но угваздаемся. Я бы предпочёл паровозом, получится три дня, день туда, день обратно, день там.

– Давайте поездом.

– На какой день?

– Послезавтра.

Встретили нас в Лабинске как дорогих гостей, на директорской «Волге» отвезли в частный дом, который служил для приёма почётных гостей. Главный инженер с каким-то шустрым мужиком заселили нас, сказав, что скоро будут, куда-то смылись. Явились минут через сорок, притащив огромную, литров на десять, кастрюлю, полную только что сваренных пельменей, груду какой-то закуски, домашних консервов, домашних колбас и прочего. Притащили, конечно, и алкоголь, преимущественно водку и каких-то местных наливок и настоек. Главный инженер сказал:

– Вы подкрепитесь пока, отдохните с дороги, часа через два Александр Николаевич подойдёт, посидим, поговорим.

Саша спросил:

– А может, мы пока на завод сходим, поглядим производство?

– Да куда он денется, завод-то? Вдруг Николаич раньше освободится. Отдыхайте, завтра всё вам покажем.

Александр смирился, мы перекусили, поговорили и задремали. Разбудил нас Петренко с коллегами, сели за стол, беседовали и, конечно, отмечали наш приезд. Заводчане – народ крепкий, привычный, наливали и опрокидывали в хорошем темпе. Александр по молодости решил не отставать, но после третьего тоста сник, прекратил пить и обмяк. Заводчане переглядывались, посмеиваясь, предложили перенести разговор на завтра, на том и порешили.

В три дня, похоже, мы не укладывались, после ухода заводчан, чтобы привести Сашу в чувство, я натянул на него пальто, нахлобучил шапку и повёл на прогулку. Зима в тот год в Лабинске была снежная, домик, в котором мы расположились, похоже, был в дачном посёлке – людей не было видно вовсе, дорожки не чищены. Сашу мотало от забора к забору, он падал в сугробы, я вытаскивал его, отряхивал пальто, выискивал в снегу шапку, и мы шли дальше. За пару часов Александр пришёл в более-менее приемлемое состояние, можно было надеяться, что он не заблюёт наше пристанище, и мы отправились спать.

На следующий день мы проползли по цеху, Саша пытался понять мои рассуждения о технологии производства оснастки, потом мы побеседовали с Петренко. Предложения пообедать привели Александра в паническое настроение, поэтому его отвезли спать в домик, а я поехал обедать с мужиками. Вечерним поездом отбыли в Москву.

Позвонила тёща:

– Алик! А вам с Милкой ещё мебель нужна?

– Вы, Лидия Ивановна, что, мебелью стали приторговывать, ключ, что ли, нашли от мебельного склада? Откуда у вас мебель?

– Да позвонили из мебельного магазина, спросили, получал дед мебель или нет. Я сказала, что нет.

– А с какого перепуга дед мебель должен был получать?

– А ему, как участнику войны, положено.

– Так вы ж уже получали, Татьяне с Лёшкой отдали.

– Ну и что, магазин что-то напутал и снова предлагает, чего отказываться?

– А какая мебель?

– Румынская.

– Румынская, ладно, мы подумаем.

Подумав, мы решили поменять мебель, что делать со старой, не очень представляли, продажей мне заниматься было некогда. Выручил нас Вовка Гусев, ему как раз нужна была мебель, и он увёз нашу старую, простоявшую у нас около года. Денег у него не было, я на них и не очень-то рассчитывал, но Вовка решил хоть как-то отдариться и приволок женскую дублёнку большого размера, которую мы подарили моей двоюродной сестре.

Бочаров свозил нас на Тушинский завод, мы напрямую познакомились со своими заводскими кураторами, это была инженерная группа, которая занималась расчётами математической модели поверхности планера.

Вся поверхность «Бурана» была защищена от термического воздействия керамическими плитками. Поверхность каждой плитки, которая впоследствии клеилась на свои места на фюзеляже и крыльях «Бурана», была описана программой, позволяющей обработать её на станке и установить на предназначенное для неё место, без последующей подгонки и обработки.

Все специалисты, работающие с нами по части программного продукта, были профессиональными программистами и технологии знали постольку-поскольку. Были осведомлены, когда эти технологии касались того физического объекта, поверхность которого они описывали, – керамических пластинок. Знаний об обработке металлов давлением у них не было никаких, и следовательно, точного понимания, нужна ли их производству система автоматизированного проектирования технологического процесса холодной объёмной штамповки болтов, у них не было.