Алькатрас и Кости Нотариуса

Летящая над мной рептилия была совсем не такой. Ее тело отличалось невероятной гладкостью форм и напоминало змеиное, одновременно производя впечатление мощи. Три пары крыльев вдоль ее туловища совершали взмахи в унисон друг с другом. Кроме них я разглядел шесть ног — прижатых к грациозному телу — и длинный стеклянный хвост, который, как плеть, хлестал воздух позади дракона.

Драконья голова изогнулась — сверкая прозрачным стеклом — и посмотрела на меня. Она была треугольной формы, с четко очерченным контуром, будто наконечник стрелы. А в одной из ее глазниц стояли какие-то люди.

«Значит, это не живое существо, — понял я, лихорадочно держась за лестницу, — а летающий корабль. Сделанный целиком из стекла!»

— Алькатрас! — раздался откуда-то сверху голос, едва слышимый на фоне ветра.

Я поднял голову. Лестница вела к открытой секции в драконьем животе. Сверху вниз, из люка на меня смотрело знакомое лицо. Ветер трепал серебристые волосы Бастилии, которая была моей ровесницей. Когда я видел ее в последний раз, она подалась в бега вместе с двумя моими кузенами. Дедушка Смедри беспокоился, что если мы будем держаться вместе, нас станет проще выследить.

Она что-то сказала, но слова унес ветер.

— Что? — проорал я.

— Я спросила, — проорала она в ответ, — ты собираешься подниматься или так и будешь болтаться с глупым видом до конца полета?

В этом вся суть Бастилии. Впрочем, в ее словах и правда был смысл. Я забрался вверх по раскачивающейся лестнице — что потребовало куда больше усилий и нервов, чем может показаться вам.

Я заставил себя подняться выше. Было бы очень глупо в последний момент избежать опасности, улетев на драконе, чтобы потом свалиться с лестницы и разбиться в лепешку. Когда я подобрался достаточно близко к люку, Бастилия протянула мне руку и помогла забраться в драконий живот. Затем он потянула за стеклянный рычаг на стене, и лестница начала втягиваться внутрь.

Я с любопытством наблюдал. На тот момент я почти не был знаком с силиматическими технологиями и по-прежнему считал их «магией». Лестница поднялась совершенно бесшумно — никакого звяканья шестеренок или гула моторов. Она просто намоталась на вращающееся колесо.

Дыру в полу закрыла выдвижная стеклянная плита. Со всех сторон меня окружали сверкающие на Солнце стены из идеально прозрачного стекла. Вид открывался просто невообразимый; мы уже поднялись над туманом, и я видел землю, разбегавшуюся во все стороны далеко внизу. Мне почти казалось, будто я одиноко парю в небе, посреди ослепительной безмятежности…

— Ну что, закончил таращиться? — рявкнула Бастилия, сложив руки на груди.

Я мельком глянул на нее в ответ.

— Прошу прощения, — сказал я, — но я тут пытаюсь красоту созерцать.

Она фыркнула.

— И что дальше будешь делать? Стихи напишешь? Да ладно тебе. — С этими словами она зашагала по стеклянному коридору внутри дракона, направляясь к его голове. Я криво усмехнулся. Мы с Бастилией не виделись больше двух месяцев, и все это время могли только гадать, доживет ли другой до нашей следующей встречи.

Но если уж Бастилия беспокоится, то по ее меркам это довольно-таки теплый прием. Она не стала в меня бросаться, не попыталась ударить, даже не ругнулась. Просто душа радуется.

Я метнулся вперед, чтобы ее догнать.

— А куда делся твой деловой костюм?

Она опустила взгляд. Вместо стильного пиджака и слаксов на ней был надет куда более строгий наряд армейского толка. Черный с серебряными пуговицами, он напоминал мундир, который военные надевают по торжественному поводу. В нем даже имелись маленькие наплечные штуковины, но я вечно забываю, как они правильно пишутся.

— Мы больше не в Тихоземье, Смедри, — ответила она. — Ну, или, во всяком случае, скоро его покинем. Так с какой стати мне носить их одежду?

— Я думал, она тебе нравится.

Бастилия пожала плечами.

— Сейчас для меня уместнее эта. К тому же мне нравится стеклотканый китель, а в этой форме он как раз есть.

Я до сих пор не выяснил, как именно им удается изготавливать стеклянную одежду. Похоже, что это очень дорого, но явно стоит своих денег. Стеклотканый китель мог выдержать целую уйму ударов и в плане защиты почти не уступал доспехам. Во время прошлого проникновения в Библиотеку Бастилия пережила удар, который должен был стоить ей жизни.

— Ну ладно, — сказал я. — А что насчет той штуковины, в которой мы сейчас летим? Я так понимаю, это какой-то корабль, а не живое существо?

Бастилия смерила меня одним из своих взглядов на грани терпимости. Я уже который раз предлагал ей оформить на них патент. Она могла бы продавать фотографии, на которых корчит свою мину, а люди бы потом пользовались этими снимками, чтобы пугать детей, створаживать молоко и наводить ужас на террористов, вынуждая их сдаться.

Правда, такие ремарки не кажутся ей такими уж забавными.

— Разумеется, корабль не живой, — ответила она. — Оживлением предметов занимается Темное Окуляторство, но тебе, насколько я помню, это уже говорили.

— Допустим, но зачем делать корабль в форме дракона?