Алхимики

Старый Петр подивился аппетиту магистра, который только что позавтракал. Однако, он тотчас же исполнил его просьбу. Магистр уселся на краю очага. Теперь он мог лучше рассмотреть лицо незнакомца.

— Хорошее масло! — заметил он, намазывая хлеб.

— Совершенно верно, — равнодушно согласился чужеземец и сунул в рот большущий кусок хлеба.

Опять наступила пауза. Тогда магистр надумал приступить к более решительным действиям. Он извлек из кармана расколотый кусок кварца и протянул его своему загадочному соседу.

— Скажите пожалуйста, милостивый государь, что это такое?

Незнакомец взглянул на камень и сказал:

— К сожалению, не могу быть вам полезным.

Старый Петр, стоявший рядом с ними, усмехнулся. Он понял, к чему клонит магистр, и отнесся вполне сочувственно к его намерению выпытать что-либо о золоте у незнакомца. Посему он решился прийти магистру на помощь.

— Если господин граф не может дать вам ответа, справьтесь у аптекаря Томазиуса! Он знает толк в этих вещах.

Итальянский граф окинул магистра молниеносным взглядом и затем опять опустил глаза.

— Ах, так, — обратился он наконец к Ксиландеру, — вы, вероятно, помощник аптекаря?

Кровь бросилась в лицо магистру. Он, автор комедии «Брак в Кане» — помощник аптекаря!

— Нет, — возразил он, — старик Томазиус только мой друг, и я проживаю в его доме. Меня зовут… — магистр поднялся и отвесил изысканный поклон: — меня зовут Иеронимус Ксиландер, я — магистр свободных искусств.

Итальянский граф также поклонился.

— Не сродни ли вы почтенному поэту, автору комедии, разыгранной вчера в присутствии нашего светлейшего князя?

Магистр зарделся, как девица, и прошептал:

— Это я и есть.

— Ах, вот как! — воскликнул граф и поднялся со своего стула-треножника. — Очень приятно, — сказал он, — почитаю за честь познакомиться с вами…

Медовые речи так и потекли из уст графа и магистра. Старый Петр смотрел на обоих с изумлением. Затем поднялся маленький спор из-за стула-треножника: каждый из собеседников стремился уступить его другому. Наконец, они уселись. Граф попросил магистра еще раз показать ему камешки и прочел маленькую лекцию о кварцевых породах. А магистр пересказал своему собеседнику чудесную историю, слышанную им от старого Петра. Он рассказал также о своем старом друге Томазиусе, который уже в продолжение целого ряда лет без всякого успеха стремится добыть золото, и затем попросил графа посвятить его в тайны алхимии.

Старичок Петр, навострив уши, старался запомнить каждое слово; однако, он почти ничего не понял из того, что говорил граф.

Увы! немногое уразумел и сам почтенный магистр, ибо граф говорил необыкновенно пространно и туманно.

Дождь, между тем, угомонился, и солнце склонилось к закату. Но магистр и не думал уходить. Затаив дыхание, слушал он мудрые речи итальянского графа, глаза которого странно блестели при тусклом свете гаснущих угольков очага.

Глава XI ЯКОВ, РОКОВОЙ ВОРОН

— Послушай, Эльза, — сказал Томазиус перед отъездом в Аммерштадт, — сегодня ты остаешься полной хозяйкой в доме. Держись около Ганны и избегай бакалавра! Надеюсь, ты меня поняла? Скоро он все равно нас покинет, — понимаешь? Он сам попросил меня подыскать ему новую службу, и я сделаю, что могу. Может быть, во время моего отсутствия он захочет попрощаться с тобой. Но ты уклонись от этого — понимаешь? Он славный парень, но — ты понимаешь меня, надеюсь, — лучше будет так, а не иначе. Поняла?

Эльза поняла только одно, — Фриц уезжает от них! У нее даже голова закружилась при этом известии.

Томазиус нежно погладил свою прекрасную дочку по голове и уехал. Эльза не слышала стука колес и не обратила никакого внимания на отца, махавшего ей рукой на прощание. Она упорно думала только об одном: он уезжает!

С того самого весеннего дня, когда Фриц рассказал ей историю своей жизни, она ни разу еще не говорила с ним наедине. Ведь Фриц целыми днями и ночами работал над открытием в тайной лаборатории. Потом он готовился к спектаклю, так что Эльза видела его только изредка. Теперь комедия была сыграна, и она надеялась, что ей удастся, наконец, поговорить с ним. И вдруг — оказывается, он уезжает!