Альковные секреты шеф-поваров

Дружба между Джойс и техасскими миссионерами старейшиной Элленом и старейшиной Клинтоном (она так и не смогла привыкнуть так обращаться к молодым людям) несколько охладела. Юноши стали реже наведываться в гости, несмотря на обильные обеды, которыми она их всякий раз потчевала. Их смущали агитки Свободной церкви, которые Джойс пыталась им всучить, – там говорилось, что «Современная Библия» полная ересь, а ее носители – лжепророки. Они приехали из Техаса, чтобы обращать других, а быть обращенными в их планы не входило.

Укрывшись в своей комнате, Брайан Кибби пытался следовать рекомендациям памфлета «Обуздай мастурбацию». Он с головой погрузился в «Харвест Мун», чтобы не думать о Люси, однако в поселке ему повстречалась Маффи – и рот разом пересох.

Она всего лишь картинка… электронный образ… это просто игра…

Джойс не спалось; она пошла на кухню, чтобы приготовить на завтра еду. Возясь с фирменным шотландским бульоном и размышляя о благочестивых предметах, она внезапно услыхала крик и грохот. У Брайана Кибби случился приступ. Устояв перед чарами Маффи, он спокойно проходил игру – занимался починкой подгнившего забора, убирал урожай, – как вдруг сознание помутилось. Реальность поплыла, окружающие предметы исказили очертания, а внутри, в самом кишечнике, вспыхнула жгучая крутящая боль. Он закричал и упал со стула: нестерпимая ломота в заднем проходе раздирала его пополам, причиняя жуткие страдания.

19 «Придурки из Хаззарда»

Утро выдалось теплым и солнечным, хотя с Северного моря тянуло свежим ветерком. Скиннер вприпрыжку взбирался по Лит-уок, улыбаясь каждому встречному, знакомому и незнакомому. В сердце пела тихая радость. Войдя в офис, он увидел Кибби, скорбно стоящего у стены, и радость запела громче.

А вот его песенка, похоже, спета.

– Привет, Брай! – осклабился Скиннер. – Хочешь, разберем твои отчеты? – Он подвинул пластиковый стул. – Присаживайся!

Кибби неуклюже приблизился, однако остался стоять.

Скиннер кивнул в сторону стула:

– В чем дело, Брай? Легкий оттенок голубизны?

– Пфф! Ну… знаешь…

– Нашел приключения на свою шаловливую попку?

– Отсссстань! – прошипел Кибби и порскнул в туалет.

Скиннер пожал плечами и раскрыл папку с отчетами. Задумчиво повернувшись к Шеннон, он спросил:

– Думаешь, Брайан гомик?

– Просто робкий мальчик. Перестань его цеплять! – зло ответила Шеннон. Их пустая связь все сильнее ее тяготила. В последнее время Скиннера интересовал лишь секс. И, судя по слухам, не только с ней.

– Ха, еще хуже! Дожить в Эдинбурге до двадцати одного года – и остаться мальчиком! Да здесь люди теряют невинность быстрее, чем в любом другом западном городе! Не считая Сан-Франциско.

– Да? И статистика существует?

– Статистика существует на все! – заявил Скиннер, ковыряя ногтем в зубах.

Он чувствовал волну исходящего от Шеннон желания и думал, что сегодня они, скорее всего, опять будут трахаться. Она тоже это знала – и смотрела на Скиннера с усталым отчаянием: простая формула «дружба плюс секс» уже здорово ее утомила.

Он смотрит на меня словно…

Шеннон поморщилась.

Он сильно изменился за последнее время…

Скиннер вел себя как опьяненный властью. Может, сыграло роль продвижение по службе? Окружавшая его аура всемогущества одновременно отталкивала и притягивала Шеннон. Но чувство отвращения и страха все же пересиливало.

– Что? – спросил Скиннер в ответ на ее долгий взгляд.

Шеннон вскочила и выбежала в коридор.

Бабы странные существа.

Упиваясь властью над Кибби, Скиннер не переставал тревожиться о собственной судьбе. Приходилось признать, что он попал в зависимость от своего врага. Таинственное заклятие связало двух людей, переплело их жизни, и Скиннер чувствовал, что это мешает ему исполнить свое предназначение.

Он постоянно думал: каково это – жить в Калифорнии? В благодатном Сан-Франциско, где никогда не бывает холодно, где погода всегда умеренная и температура круглый год держится в интервале от 15 до 25 градусов тепла… Слова из книги де Фретэ огнем шумели в его ушах: «Грег Томлин – любимец начальства, любимец девушек, любимец фортуны». Грег Томлин жил в Сан-Франциско. Возможно ли это – чтобы американский повар был его отцом? Скиннер думал о той симпатии, что он всегда испытывал к США. Земля свободных, где на твой акцент никто не обращает внимания. Конечно, Америка окружала его с детства: телевизор, гамбургеры… культурный империализм. Однако у его знакомых это вызывало не любовь, а ненависть. Америку нельзя было не презирать – за ее самоуверенную тупость, за бесстыжую прямоту… Грег Томлин. Каков он с виду? Высокий, поджарый, загорелый? Окруженный любящей семьей? Готовый прижать блудного сына к своей надежной груди?

Буду ли я его презирать? Будем ли мы все время ругаться?

Дэнни Скиннер провальсировал в туалет и энергично помочился. Намыливая руки, он мурлыкал под нос песенку Роберта Келли:

Завтра выходные, крошка,
Оттянусь по полной с то-бо-ой…
Давай-ка, крошка, – бип-пип,
Давай-ка, крошка, – пуп-пуп.