All in

Я размышляла над тем, почему же у него такой спокойный вид. И опомнилась. Меня же спросили: «Как дела?» Понятия не имею, как ответить на этот вопрос сейчас. Хреново? Нет, уже не хреново, потому что я вижу его. Но и не хорошо. Потому что боюсь и не знаю, что сказать, что сделать, что будет дальше. Чувствую себя максимально глупо. Понимаю, что пути назад уже нет. Если я еще раз его оставлю – это будет уже навсегда. Хватит мучать невинного человека своими врываниями в его жизнь. Хэнк же не струсил в те разы. Он всегда говорил и делал по-честному. То, что думал, пусть, даже, и боялся, наверно. Я просто не заслуживаю права быть рядом с ним, даже быть просто его знакомой, если испугаюсь сейчас. «Будь что будет…» – зазвенел голосок в голове.

– Я… Я тебя люблю.

Неловкая пауза повисла в воздухе. Сложно описать, какое конкретно удивление выражало лицо Хэнка, но это абсолютно точно было удивление. И я глубоко внутри молилась в эти, тянущиеся вечность, секунды, чтоб оно было радостное.

И только Хэнк, казалось, хотел что-то сказать, как тишину разорвали голоса возвращающихся Дэна и Аллы.

– Что-то сегодня все опаздывают, – сказал Дэн, садясь за стол.

Он заметил только когда сел, какое напряжение стояло в зале. Я смотрела на Хэнка, не отрывая взгляда. Из последних сил надеялась, что это все было не зря, что я не ошиблась снова.

– Пойдем со мной, – наконец, кивнул он в мою сторону и встал. – Мы на минутку, – обратился Хэнк к Дэну, на что тот понимающе кивнул.

Он приобнял меня за талию и повел в тот другой зал.

– Хочу поговорить только с тобой, – шепнул он ласково.

Руки все еще предательски дрожали, когда мы сели за стол. Меня уже напрягало то, что я так плохо сдерживаю эмоции. Хотя, если задуматься, такое со мной происходит только когда я рядом с ним.

– Ты это сейчас серьезно? – все так же ласково спросил Хэнк.

– Да, – тихо сказала я и посмотрела на него исподлобья. – Я просто… Тебе не обязательно отвечать. Понимаю, что все могло измениться, но я бы себе не простила, если б не сказала.

– Миа… – На его так часто меняющемся лице опять проступила улыбка. – Иди ко мне.

Он наклонился и обнял. Прижал к груди так сильно, что мне опять стало страшно. Что, если это прощальные объятия?

– Как же долго я этого ждал… – прошептал он.

Все сомнения будто сняло рукой. Я прижалась еще сильнее. Невозможно было поверить, что это правда происходит. Появилось чувство, будто я попала в один из романтических фильмов с хорошим финалом. Или я сплю? Так вот оно какое, счастье… Хорошо бы сидеть так вечность.

– Хочешь, пойдем, прогуляемся? – сказал он, отпуская меня.

– Дэн обидится…

– Он поймет, не волнуйся. – Хэнк улыбнулся и взял меня за руку. – Я схожу за сумкой и приду, хорошо?

Я кивнула.

Мы вышли из паба и остановились на крыльце. Туча добралась до сюда, и с неба, поблескивая, летели редкие капли.

– Не прогуляемся, – усмехнулась я, затаив злобу на дождь.

– А пойдем ко мне домой? – ехидно улыбнулся Хэнк.

– Пойдем? Может лучше такси? – сказала я, стоя под навесом в одном платье и уже чувствуя приближающуюся ангину.

– Ты что? – Он легонько толкнул меня в бок. – Какое такси? Добежим, тут не далеко.

И все, что было дальше – прямое описание фразы «Детство в попе заиграло». Мы бежали, как два дурака, перепрыгивая через лужи и пытаясь обогнать капли дождя. У меня откуда-то вдруг появилась энергия, которой не было так давно. Наконец, остановились возле красивого пятиэтажного здания. Вряд ли вам это показалось бы красивым в таком смысле, как вы приняли считать. Но для меня красный кирпич, аккуратно постриженная лужайка за черным кованным забором и зеленая крыша – произведение искусства – дом времен 2010 – 2015 годов, годов в которые формировалось мое детство. Именно в таком доме прошел школьный период высокой чудной девчонки с голубыми как озеро глазами. И по телу забегали мурашки.

Мы зашли в подъезд, а потом и в квартиру, оба вымокшие как дворовые собаки, оставляя за собой мокрые следы. Мне было абсолютно наплевать на хлюпающие кроссовки и свисающие мокрые волосы, похожие на сопли, на растекшуюся тушь.

Дверь распахнулась, огромную светлую студию с белыми стенами залил холодный свет ламп. Хэнк посмотрел на меня, стирая капли дождя с моих щек.

– Ты такая красивая.