All You Need Is Kill

Бо́льшую часть времени мимики сидят в гротах, уходящих под воду. Перед высадкой на сушу мы хорошенько обстреливаем берег ракетами с зарывающимися в землю боеголовками. Это безумно дорогое удовольствие: каждая ракета обходится в сумму, сравнимую с моим годовым жалованием. Но враги всё равно избегают их с такой лёгкостью, будто каким-то образом заранее знают о наших планах. Несмотря на превосходство в воздухе, человечеству приходится выкуривать мимиков масштабными наземными операциями.

Поскольку мы сидели в засаде, мы не захватили с собой крупнокалиберных, размером с автомобиль, орудий. Только двадцатимиллиметровые автоматы, объёмно-детонирующие гранаты, сваебои и трёхзарядные гранатомёты.

Я связался коммуникационным кабелем с Ёнабару, он — с Феррелом. От Феррела, командира нашего отряда, расходились кабели к взводным, которым он передавал шифрованные сообщения. Температура воздуха двадцать восемь градусов Цельсия. Атмосферное давление 760 миллиметров ртутного столба. Ещё немного — и основные силы начнут наступление.

Накануне, после часовой физподготовки, я, наперекор событиям сна, всё-таки присоединился к пьянке — не хотелось читать ту же книгу по второму разу. Зато я точно так же, как во сне, запихивал Ёнабару, утомлённого дамой и алкоголем, на его койку.

Кстати, любовница Ёнабару тоже из бронепехоты. Если не считать спецназа, мужские и женские роты на передовой держат врозь, так что вряд ли мы её тут встретим.

— Как думаешь, если… Ну, а вдруг?.. Если кто-то из вас умрёт, второй будет грустить? — спросил я.

— Да. Ещё как!

— И тебя это не остановило?

— Рай — это не швейцарский банк. Нет никакого тайного счёта, который ты будешь тратить после смерти. Солдатская мудрость: сделай всё, что хотел, до битвы.

— Я понимаю, но…

— Не будь ханжой. Сколько раз тебе говорил — найди себе девчонку.

— Я не ханжа.

— Как насчёт Безбашски? Вы ведь говорили на физподготовке? Ты ей понравился, что ли?

— Не надо об этом.

— Не думал, что она такая мелкая. Зато трахается, наверное, как подорванная.

— Кончай пошлить.

— Что пошлого в ебле? Развитие человечества привело к тому, что и рядовые, и даже Его Величество генерал-майор хотят иногда кому-нибудь присунуть, поэтому…

— Ёнабару, слишком много болтаешь.

— И вы туда же, сержант? Обидно! Я же говорил: я дурачусь, чтобы сберечь свою тонкую душевную организацию. Вы ведь тоже так делаете?

— Иногда.

— Я бы промолчал, — заметил я, взяв небольшую паузу. — Но если устав велит мне ответить, то я согласен с товарищем.

— Я уже настроил фильтр, чтобы он не пропускал твои шутки. Тарахти дальше.

— Кажется, Ёнабару и Кирии следует подкачать чувство юмора.

— Командир! Мне срочно надо перезагрузить костюм! Не хочу, чтобы он завис посреди битвы!

— Курить-курить-курить… Как же, сука, курить охота!

— Ты до сих пор не бросил, что ли?

— Хорош пиздеть уже! Поспать не даёте!

Через кабель донеслись голоса других парней из взвода. Феррел вздохнул и пожал плечами.

Правильно нас учили: когда лопаешься от напряжения, лучше думать о приятном. И ничего не поделаешь с тем, что те представители человеческой расы, которые ближе прочих к животным, понимают под приятным половые отношения. Для меня единственной девушкой, о которой я мог думать, была та библиотекарша, но даже её я начал подзабывать. Фиг его знает, как она там сейчас. Со свадьбы прошло полгода — может, уже с пузом ходит.

Я продолжаю убеждать себя, будто моё решение сразу после школы пойти в армию не связано с тем, что она разбила мне сердце. Главной причиной стать солдатом для меня был поиск смысла в этой сраной жизни. Я думал, что найду его на поле боя, перед лицом смерти. В те времена я был наивным подростком с голубыми мечтами — не как униформа голубыми, а намного, намного хуже. Увы, пока я постиг лишь, что моя шкура стоит меньше пуска одной ракеты. Мне ещё не встретился добродушный продавец смысла жизни, принимающий риск в качестве платы.

— А вообще, я что думаю… Может, нам тут окопаться стоит? — снова заговорил Ёнабару.

— В окопе не спрячешься, — ответил Феррел.

— Мне кажется, от активного камуфляжа толку тоже нет. Кто сказал, что у врагов видимый диапазон, как у нас? Вон на Окинаве какая жопа была: они влёгкую сбивали вертолёты, которые не должны были видеть.

— Хорошо. Встретим мимиков, я обязательно спрошу у них, заметили они нас или нет.

— Окопы — величайшее изобретение человечества. Хочу копать!

— У тебя будет такая возможность, когда вернёмся на базу. Я лично прослежу.

— Не, это уже попахивает тюремной пыткой.

— Я иногда думаю, что, если кто-то изобретёт замок для твоего рта, я отдам ему своё жалование за год… Бля!.. Наступление началось! Соберитесь, пока вам яйца не отстрелили!