Алла Пугачева. Жизнь и удивительные приключения певицы

«Мы стали как бы большой концертной организацией, — говорил он, — которая занималась и гастролями, и продюсированием, и рекламой. Артисты покидали государственные организации и приходили к нам. Только технического персонала у нас было около двухсот человек. Свое сценическое оборудование. Огромный гастрольный отдел. Мы начали пробиваться за рубеж — с Малининым, Пресняковым, "А-Студио". Потом к нам начали приходить и артисты Большого театра, и драмтеатров, и танцевальные и фольклорные коллективы — все через нас стали ездить за рубеж».

В офисе Театра в «Олимпийском» с утра до ночи кипела жизнь. «Это был такой веселый муравейник», по словам Болдина.

Алла Борисовна с удовольствием погрузилась в эти заботы и каждый день приезжала в Театр. Без ее ведома тут не решался ни один вопрос.

Поскольку у Пугачёвой перед «Олимпийским» сохранялись концертные обязательства, она предложила форму грандиозных сборных концертов под ее патронажем. (Со времен программы «Пришла и говорю» она не делала собственных крупных концертов в Москве. Не было то желания, то сил, то здоровья, то денег.)

Решили, что наилучшим временем для таких стадионных шоу будет декабрь месяц, когда проще всего собрать артистов на несколько спектаклей: все снимались в новогодних телепередачах, все участвовали в «елках».

Встал вопрос о названии. Перебиралось множество вариантов, но они не устраивали Пугачёву. Как-то вечером Алла Борисовна с супругом возвращались на машине домой и вспоминали последние новогодние праздники в Индии, в Калькутте. Как у них не осталось черного хлеба, по которому все сильно тосковали, как зажигали свечи в огромных канделябрах, которые индусы используют для своих благовоний. Потом припомнили, как их пригласили на Рождество в одно из европейских консульств. Вдруг Алла Борисовна воскликнула:

— Слушай, Рождество!

— Что, Рождество? — не понял Болдин.

— Ведь как раз в то время и начинаются рождественские каникулы!

— В какое время?

— Ну, когда мы будем устраивать это все в «Олимпийском». — Пугачёва нетерпеливо жестикулировала.

— Ну хорошо, и что?

— Значит, так нам и нужно назвать: «Рождественские праздники у Пугачёвой».

— Это что-то не очень. У Пугачёвой, получается, праздники, а у остальных?

— Нет, ну я же встречаюсь с друзьями там, зрителями. — Алла задумалась и вынесла окончательное решение:

— «Рождественские встречи»! «Рождественские встречи Аллы Пугачёвой»!

Как раз летом того, 1988 года, отмечалось тысячелетие Крещения Руси. После некоторых раздумий перестроечные власти тогда решились-таки рассматривать этот исторический факт, может, и не как повод для национального праздника, но, по крайней мере, в качестве серьезного культурного события. Поэтому проблем с названием нового шоу не возникло. Музыкант «Рецитала» Александр Левшин вспоминал: «Алла тогда сказала:

— Помоги мне. Мы все вместе будем делать это.

Я с удовольствием согласился стать ее помрежем. И принес ей интродукцию из рок-оперы "Иисус Христос — суперзвезда". Мы сделали монтаж, получилась очень интересная по драматургии балетная сцена борьбы добра и зла. Темные силы, конечно, проигрывали, и на сцену выходили добрые люди, как волхвы, как вестники Рождества, и приветствовали зрителей. Это было очень трепетно и волновало всех. Сколько с тех пор программ пронеслось на моих глазах, но первую никогда не забуду. Было там что-то сокровенное, может быть, сказался магнетизм тысячелетия со дня крещения.

Первые "Встречи", по-моему, вообще отличались от остальных. Они были в хорошем смысле политизированными. Когда шли воспоминания о павших на афганской войне, о стихийных бедствиях, что в тот год обрушились на землю, в этом было что-то митинговое. Помню, как замирал зал, когда я выходил на сцену и пел свой "Афганский реквием". Именно его выбрала Пугачёва для программы. А после звучал монолог "Живем мы недолго" Саши Кальянова. И снова — эмоциональный взрыв.

Вот ведь как сделала Пугачёва. До этого мы, работавшие с ней, подпевали ей только в отдельных песнях, даже Саша, звуковик, стоявший за своим пультом. А тут все-все участники "Встреч" хотели вылезти из своих штанов, показать, что у них в душе есть настоящее, а не просто эстрадная халтура или желание постоять рядом с царствующей королевой.

Алла особенно строго отбирала исполнителей. Она говорила мне как помрежу:

— Надо поискать интересный номер, яркую личность с сильной харизмой. Мне все равно, насколько этот человек популярен, пусть его даже и не знает никто. Важно, что и как он поет.

Тогда она многих запустила в звезды».

Подобное произошло, скажем, с группой «Любэ» в том же 1988 году. Кстати, когда Пугачёва режиссировала их выход, она все время недовольно присматривалась к наряду солиста, Николая Расторгуева.

— Слушай, Коля. — наконец задумчиво изрекла Алла. — Что-то тут тебе надо другое.

— Что другое?

— Да костюм другой. У вас песни-то такие — э-эх! — Пугачёва сжала кулак. — Вот и надо соответствовать. Так! — она повернулась к костюмерам. — Найдите-ка до завтра ему. гимнастерку!

— Зачем, Алла Борисовна? — заволновался Расторгуев.

— Будешь петь в гимнастерке.