Алла Пугачева. Жизнь и удивительные приключения певицы

Вся ее жизнь — это мужчины. Которые лепили ее, которые любили ее. Кого-то она с благодарностью вспоминает до сих пор, кого-то проклинает, не жалея лексических запасов. Уже не раз публиковали «интимный список» Пугачёвой, куда не вносили разве что Брежнева в силу его старческой немощи. Какой-то «дурак с бульвара» выдвигал версию о том, что на самом деле от каждого возлюбленного Пугачёва не только получала творческий заряд, но и производила на свет ребенка (веселая была бы семейка, однако).

Но менее всего автору, при всей коммерческой привлекательности затеи, хотелось бы писать оперу «Донна Жуана». Чтобы в финале героиня проваливалась в рай с Максимом Галкиным.

Просто мужчины — стихия Пугачёвой. Стихия и музыка. Стихия и проза.

* * *

В 1979 году Виталий Критюк станет художественным руководителем ансамбля «Лейся, песня», сменив на этом посту эмигрировавшего в США Михаила Шуфутинского. Но после того как уже в восьмидесятые у его коллектива несколько раз подряд не примут новую программу, отчаявшийся Критюк бросит музыку и займется каким-то загадочным бизнесом.

«Мы пытались его остановить, — вспоминал Вячеслав Добрынин. — Но это было бесполезно. Он попал в какую-то глупую переделку, кто-то его просто подставил — и Виталия посадили в тюрьму. По-моему, там было что-то связанное с торговлей иконами. Правда, мы, музыканты, как могли ему помогали, и вместо шести лет он отсидел полтора года. Но, как мне показалось, пока он сидел, попал под чье-то влияние, как это часто бывает в "местах не столь отдаленных". Виталий вышел из тюрьмы и продолжил заниматься бизнесом. Я говорил ему: "Это тебя до добра не доведет, неужели ты не понимаешь?". Но он улыбался в ответ: "Ну что ты! Я теперь такой уже опытный."».

Однажды Критюк отправился в гости к своему племяннику, тот жил в районе Арбата. Ушел от него, но домой уже никогда не вернулся. Спустя какое-то время спохватились, стали искать — нигде никаких следов.

«С тех пор никто его не видел — ни мертвым, ни живым», — заключал Добрынин.

Но вернемся в Дом на набережной, в Театр эстрады.

Пока шел конкурс, молодые артисты нервозно бродили по Театру эстрады, знакомились друг с другом. Кто-то подвел Аллу к сумрачному брюнету в изящном костюме. Он представился:

— Раймонд. Я из Риги. А вы?

— А я из Москвы.

— Хорошо.

На этом общение с молодым композитором Раймондом Паулсом закончилось. Паулс приехал на конкурс со своим ансамблем и даже завоевал второе место среди ВИА, как именовались тогда вокально-инструментальные ансамбли. Завоевал на пару с группой «Самоцветы» под руководством Юрия Маликова, где солировала тогда Елена Преснякова, будущая родственница Аллы.

Геннадий Хазанов в своем разговорном жанре тогда получил первое место.

Его монолог глуповатого студента кулинарного техникума распотешил весь советский народ так, что некоторые фразы на долгое время превратились в поговорки и присказки. Но сам Хазанов был тогда настолько робок и неуверен в себе, что когда на одном из лауреатских концертов его представят как артиста, который станет знаменит не менее, чем Райкин, он побоится выйти на сцену и спрячется за кулисами. Справедливости ради надо сказать, что Хазанов разделил первое место с Кларой Новиковой, описывать достоинства которой тоже нет нужды.

Но Алла даже не догадываясь, какое смятение она посеяла в рядах мэтров, заседавших в Большом жюри (на третьем туре все жанровые жюри объединялись).

Еще между турами Никита Богословский сказал в одном интервью по поводу Пугачёвой: «Я потрясен. Вы обратили внимание, что наш конкурс — не певцов, а артистов эстрады. Пугачёва как никто другой отвечает этому. Она поет хорошо, но главное — играет песню и выступает как актриса драмы и комедии. Думаю, если придется, справится и с трагедией. Ради открытия таких талантов мы и проводим этот конкурс, а Пугачёвой пожелаю "В добрый путь!" и крепить связи с советскими композиторами!».

Связи она крепить будет, но об этом еще никто не знает. Сам Богословский пока даже не догадывается о результатах конкурса.

Это потом, спустя годы, появятся мемуары мэтров с фразами, вроде «я прослезился, я понял, что у нее великое будущее.». Все было не так. Большинством голосов было решено вообще не присуждать ей никакого места: «Таким нечего делать на советской эстраде!». Оставалось объявить результаты.

И тут поднялась взволнованная Гелена Великанова, очень известная тогда певица (в 1960-е годы именно она исполняла такие шлягеры, как «Ландыши» и «Рулатэ», за которые, правда, и ей доставалось). Великанова всплеснула руками:

— Товарищи, уважаемые члены жюри! Я хочу сказать об этой девочке — Алле Пугачёвой. Как же мы можем не дать ей никакого места? Она же очень, очень талантлива! — Великанова говорила все громче. — Может быть, где-то у нее есть огрехи. Но она совершенно ни на кого не похожа! Товарищи! Да мы будем потом всю жизнь носить клеймо позора, что ничего не дали Пугачёвой!

— Ну, это ты, Геля, погорячилась! — раздраженно произнес кто-то из членов жюри. — Нечего ей давать. А хочет петь, пусть идет в ресторан — самое место.