Алло, милиция?

Было слышно, как обороты снизились, мотор заглох. Включился стартер, он подхватил и снова заглох, подляна сработала. С упорством, достойным лучшего применения, секретарша ещё трижды запускала двигатель, стойко не желавший трудиться при отпущенной педали газа.

Вернувшись, он постучал в водительское стекло, оно немедленно опустилось.

– По-моему, у вас пропал холостой ход. Причина может быть очень простая.

– Вы в этом разбираетесь?

Барышня была гораздо эффектнее своего фото. Выбеленные прямые волосы падали на воротник серой шубки из норки или какого-то другого недешёвого меха. Руль сжимали руки в ярко-красных перчатках. Глаза были полуприкрыты большими дымчатыми очками. Девушка приспустила их вниз. Взгляд был просящий – от такого мужчины готовы растаять и толкать руками заглохший «Жигуль» сколько надо, если не заведётся мотор. А ещё привлекал необычно низкий бархатный голос. Более зовущий, чем у миски-Татьяны.

– Не особо. Но у отца была ВАЗ-2103. Нужно проверить электроклапан холостого хода. Если не поможет – продуть жиклёр. Минутное дело. Откройте капот.

Тут он едва не попал впросак. Крышка капота открывалась вперёд, преграждая самый удобный доступ к двигателю. Оставался только сбоку.

От мотора шло тепло. Он был виден весь, в отличие от привычной «Хонды», где поверх агрегата лежала пластиковая плита, преграждавшая дорогу неумелым рукам. «Жигули» строились, исходя из другой философии: каждый – сам себе автослесарь. Если, конечно, достанешь запчасти.

Егор прицепил висящий провод с разъёмом к единственной свободной клемме, торчавшей из карбюратора слева, и, не опуская капот, открыл пассажирскую дверь.

– Пробуйте!

Как и следовало ожидать, мотор подхватил и больше не глох.

– Даже не знаю, как вас отблагодарить.

В интонации звучало: помог – спасибо, теперь вали своей дорогой.

Но сию секунду уехать она не могла из-за открытого капота, оставив возможность для заготовленной реплики.

– Не стоит благодарности. Вот только не подскажете поблизости нормальную комиссионку с приличными вещами? Испортил куртку, взял у друга это… для выгула собак.

Брезгливость, с которой Егор указал на коричневое драповое пальто, была не наиграна.

– Хорошо. И даже подвезу. Опустите капот.

Хлопнув крышкой, он охотно устроился на переднем пассажирском сиденье.

Инга вырулила на Калиновского и повернула налево, направляясь к Кедышко и «Верасу».

– Едем медленно. Вчера гвоздь поймала. Сосед поставил запаску, она летняя. А сегодня мотор… Не везёт мне с машиной.

Смотрелась за рулём она хорошо. Несмотря на мороз, из-под короткой шубки выглядывала недлинная джинсовая юбка на пуговицах, оставляющая открытыми колени в тонких чёрных колготках. Сапожки на высоком каблуке были такие же ярко-красные, как перчатки.

– Лучше бы сразу на шиномонтаж, вернуть зимнюю. Но помогут ли вам прикрутить обратно колесо вместо запаски? Как-то с трудом могу представить вас с домкратом и гаечным ключом. Скорее – с бокалом шампанского, – Егор сделал вид, что смутился. – Извините, если зашёл слишком далеко без спросу.

Инга не ответила, поворачивая на улицу Кедышко. И на стоянку у «Вераса» не зарулила.

– Вы правы, молодой человек. У меня созрела мысль. Комиссионный откроется в десять, через час. Можете обождать. Или прокатиться со мной на шиномонтаж. А я замолвлю словечко заведующей, чтоб обслужила вас почутче. Идёт?

– Вы смотрели «Крёстного отца»? Оттуда пошло крылатое выражение «я сделаю вам предложение, от которого вы не сможете отказаться».

– Значит – да. Едем.

Сделав паузу, чтоб не казаться балаболом, Егор спросил невзначай:

– Вы же явно работаете в «Верасе», коль знаете заведующую. Ничего, что задержитесь?

– Евгений Михайлович будет только к обеду. Это мой шеф.

– Ну, раз пошли имена, я просто вынужден назвать своё. Егор.

– Инга Павловна. Скажите, Егор, вы так быстро делаете выводы…

– Словно Шерлок Холмс? Я он и есть. Только вторая лига. Заканчиваю юрфак, сейчас на практике в управлении юстиции. Рассчитываю продвигаться по комсомольской, потом по партийной линии, – он сделал серьёзно-озабоченное лицо и произнёс казённым тоном: – По какому вопросу плачешь, девочка?

Красные губы, напомаженные и изумительно яркие, будто подсвеченные изнутри светодиодами, тронула улыбка. Секретарша Бекетова не выглядела столь неприступной, как описывали Говорков с Лёхой. Если не пытаться навязать знакомство, не снимая семечную шелуху с физиономии.

– Приехали.

Она зарулила к боксам с надписями «СТО» и «Шиномонтаж». Естественно, уткнулась в очередь, непременный атрибут социализма. Правда, стояли лишь третьими. Но и тут Егор усмотрел шанс.

– Смотрите, они переобуваются на все четыре. Ждать долго. Может – уговорю пропустить с одним.

Что монтажник, что водители «Москвича» и старой «Волги» выглядели угрюмо и несговорчиво.

– Мужики! Спасите. Взял батину служебную «шестёрку» с девушкой проехать, колесо спустило. Если не верну на место с нормальным колесом, а не с лысой запаской до десяти, он мне яйца оторвёт! Пропустите, умоляю!

Рабочий демонстративно повернулся спиной, но хозяина «Москвича» проняло.