Альманах «Истоки». Выпуск 15

Обличительные пьесы Островского «Несостоятельный должник», «Свои люди – сочтёмся», «Бедность не порок», «Доходное место» и другие, конечно, стали образным отражением его большого опыта. Даже увольнение со службы и неусыпный надзор полиции (запрет Николая I на постановку пьес в театре) не смогли охладить его творческий запал и лишить его радости писательского труда. «Не будь я в этом аду, не написать бы мне и «Доходное место», – восклицал драматург, оценивая свой жизненный путь. И действительно: «Драма была для самого поэта горячею и честною исповедью гражданина, у которого много накипело на душе…» Об этом позднее вспоминал критик Аполлон Григорьев, постоянно поддерживающий Островского добрым словом. И мне сейчас нетрудно представить, что Александр Николаевич чувствовал тогда:

«Ведь есть и хорошее что-то», —
Мы шепчем, устав от борьбы…
У чувств неземная природа,
Но выводы черни грубы.
От связей – великие связи,
От наглости наглость растёт,
От хамства лютуют проказы,
Корысть от корысти цветёт.
Запуталась правда в лукавстве,
И стыд не очистил умы,
И подлость у подлости в рабстве,
Сума – у тяжёлой сумы.
Сапог не годится без пары,
Героем не быть без судьбы…
Без торга скудеют базары,
А сердце мертво без любви.

Да, на протяжении многих лет душевной заботой Островского был театр!

Эта влюблённость двигала его замыслы и заставляла писать новые произведения. Его мастерская – костромское имение Щелыково – спасает от волнений и возвращает его к жизни не один раз. Даже после смерти Агафьи Ивановны (1867 год) и потери своих детей он находит силы вступить во второй брак (1869 год) и создать крепкую семью. Влюблённости, ранящие его чувствительную душу, не оставляли его до конца дней. Так и Любовь Косицкая-Никулина – одна из актрис театра – осталась его музой, сердечной тайной и вдохновляла его на творчество.

А ведь были ещё и благословение Н.В. Гоголя, и поощрительное мнение князя Владимира Одоевского, «надёжное плечо» А.С. Хомякова, искреннее участие Н.А. Некрасова, напутствие Л.Н. Толстого, пророческие статьи Н.А. Добролюбова и Д.И. Писарева. Были и путешествия на русское Поволжье по инициативе Морского министерства (1857–1858 гг.) для описания жизни, быта и промыслов населения, обитающего по берегам Волги; словарь волжского говора стал результатом этих экспедиций. Колоритный, «узорчатый» русский язык героев Островского – почва, питающая народными пословицами и поговорками живое повествование его пьес. Интонация народной речи, как мне кажется, свободно переливается в песни и романсы, поэтому – вспоминая произведения Островского – я ощущаю, как слова в моих стихах ложатся на бумагу, напевно передавая грусть ожидания и сладость надежды:

Романсы в малых городишках
Порой захочется запеть —
Как будто с грусти схватит лишку
Тот, кто грехи не смог стерпеть.
В его руках не струны плачут,
Но оживает тайный зов!
Когда любовь в слова не прячут —
Она для чувств не ищет слов.
Романс, как молодость, ласкает,
Томящей нежностью влечёт,
Но только зрелость понимает
Бесценный жар и снов полёт.
От каждой чёрточки смущенья
Хмельной кураж и вздрог руки;
Кто помнит чары обольщенья —
Открыт для пламенной тоски…
А счастье слаще уговоров,
Страстей и принятых удобств.
И только ревность жаждет споров,
Как самолюбие, притворств.
Но есть порыв – сообщник смелый
Для тех, кто верностью силён…
Кто сочинил романс напевный —
Тот сам страдал и был влюблён!