Альманах «Истоки». Выпуск 15

Время «бешеных денег» всё же уйдёт в небытие! Так мог предполагать А.Н. Островский, но свою точку отсчёта в жизни он нашёл ещё в детстве, в скромном родительском доме на Малой Ордынке, где с середины 80-х годов XX века открыл двери его Дом-музей, Здесь – из разных уголков страны собирались, оседали и строились старообрядцы, сочувствующие простому люду и свято хранившие заветы старины. Всех принимала Москва, а купечество сделало эти милые нам улицы, перекрёстки и храмы народным достоянием, памятниками зодчества и православной веры. Даже и татарская слобода не нарушала это старорусское единство, а красиво вписалась в колокольный перезвон и торговый гул ярмарок, гуляний и площадей:

Здесь во дни студенческой бравады
Иль от свечки, тающей в окне —
Снова просит предок бородатый
Помолчать с душой наедине…

Мои праделы в конце девятнадцатого века тоже облюбовали Замоскворечье: (Голиков переулок, Большая Татарская и др. улицы). Семья моего деда, известного московского географа Н.И. Егорова, многие годы прожила вблизи Дома-музея А.Н. Островского на Пятницкой улице, где молодожёнами поселились и мои родители, не догадываясь, что в двадцать первом веке их дом – старинный особняк с окаменевшими львами – станет офисом «Альфа-банка». Кажется, и сейчас присутствие Островского на Малой Ордынке не вызывает сомнений.

Как и славный московский драматург, Р. Гамзатов знал ЦЕНУ СЛОВУ – понимал свою ОТВЕСТВЕННОСТЬ ЗА ПИСАТЕЛЬСКИЙ ТРУД. Известно, что Расул Гамзатов обдумывал своё завещание. Его душа жила в послании к большой дагестанской семье, где все жители республики были для него соседями и родственниками. Но завещание великого аварца, конечно, было обращено ко всем россиянам, так как голос поэта громко и настойчиво озвучил ИСТИНЫ БЫТИЯ, необходимые в смутные времена, чтобы государство и общество существовали для каждого человека нашей страны.

АДАТЫ ГАМЗАТОВА (правила жизни) – и есть его Дагестан! И если инстинкт человека – сохранение жизни, то цель правильной жизни – это «СПРАВЕДЛИВОСТЬ В ОБЩЕСТВЕ», ведь быть отважным – это, прежде всего, ЖИТЬ В СОГЛАСИИ СО СВОЕЙ СОВЕСТЬЮ…», а подняться и одолеть неприступную высоту поэту помогли преданность Дагестану, мудрость его отца Гамзата Цадаса, вера и любовь Патимат Гамзатовой (именно Патимат Саидовна создала Музей изобразительных искусств в Дагестане).

После смерти дорогой и нежно любимой супруги Патимат Расул Гамзатов стал белым от седых волос, обрамляющих его строгое в безграничной печали лицо. Таким он и остался в памяти друзей, поэтов и единомышленников, а так подходящее ему определение «Гигант» будто и сейчас держит нерушимый пьедестал его вершины – МИССИИ ПОЭТА ДАГЕСТАНА. На приёме у В.В. Путина в 1999 году Расул заметил: «Раньше религия была отделена от государства. Сейчас от государства отделена поэзия!» Литературу он сравнивал с виноградной лозой и понимал назначение поэта в России.

А почему одна из лучших, любимых всеми народами нашей страны песня «Журавли» была написана именно Расулом Гамзатовым? Вдохновенье – неуправляемо, непредсказуемо, но я не верю в случайность! Грустный, запомнившийся при беглом взгляде в коридорах Международного союза писателей, образ Гамзатова время от времени возникал в моей памяти, будто требуя найти жизненный след и моего деда Алексея Никитовича Зайцева, погибшего под Москвой в декабре 1941 года.

Ночей и дней всё нарастает бег,
В путь млечный перейдёт тропа земная,
Что завещать мне людям, белый снег,
Что завещать им, лошадь вороная?

Каждая строфа Гамзатова обращена к будущим поколениям, а своим последним пристанищем Расул считал гору Тарки-Тау: место возле памятника «БЕЛЫЕ ЖУРАВЛИ». Там установлена гранитная стела в его честь – знак на его вершине, но главным его памятником остались стихи, живущие в песнях и книгах! Так и сам Расул Гамзатов стал СИМВОЛОМ ДАГЕСТАНА. И разве супруга Расула Патимат – властительница семейного очага и подвижница в культурном утверждении традиций Дагестана – не та же вершина, обретающая женские черты и сквозь чадру снежного покрова посылающая нам блеск горячих глаз?.. «Так есть мечта – своя вершина, а до неё снегов простор: опять в ручьях поёт долина и в облаках вершин дозор», – пишу я в ответ Расулу Гамзатову в год его столетнего юбилея.

Не так ли и Снегурочка А.Н. Островского – волшебный мираж той самой красоты или скрытого по смыслу притяжения, та загадка неодолимого по своей полноте чувства, которое ведёт, увлекая за собой и даже издалека напоминает нам о чудесах мира земного, подаренного людям Всевышним, чтобы по личному помыслу житейского они не судили о божественном промысле Творца.