Альманах «Крылья». Взмах одиннадцатый

Не вижу смысла в сопоставлении «уровня талантов» 68 авторов сборника (Светлана Тишкина, Александр Сурнин проявили себя и в прозе, и в стихах, Иван Донецкий – в прозе и драматургии). Каждый в меру своих литературных способностей и накала эмоций трансформировал в художественные образы увиденное и пережитое. Нельзя не согласиться с В. Олейником, написавшим предисловие ко «Времени Донбасса», в том, что «постижение человека, глубины его внутреннего мира, осмысление мотивации действий и ясности видения перспектив – характерная особенность всех произведений сборника». Однако о «неистребимости запроса на реализм» можно поспорить.

Глубина и многоаспектность воплощения темы войны требует синтеза художественных методов и направлений. Невозможно обойтись без проявлений романтизма, сентиментализма, натурализма. Авторы сборника, давно закончившие школу и не имеющие филологического образования, вряд ли вспомнят, что обозначают эти научные термины и удивятся тому, что они создали произведения в романтико-реалистическом или сентиментально-романтическом ключе. Но это факт.

Большинство представленных во «Времени Донбасса» произведений синкретичны по художественному методу, что полностью соответствует общей тенденции развития современной мировой литературы.

Синтез методов требует неких особых форм художественной образности. Одна из них – символика разного типа. Авторы сборника используют символы, основанные на явлениях бытовых и природных, литературных ассоциациях и философских афоризмах. Есть в их произведениях символы, рожденные ХХ и ХХI столетиями, но немало архетипических. Причем в одном и том же стихотворении или рассказе сочетаются те и другие. В этом плане хотелось бы отметить стихи «Письмо бывшему брату» Юрия Микусинского, «Половина собаки» Александра Морозова, «Терриконы безумия» Александра Сигиды-младшего, «Сколько вас, ребята, слили в реку Лету…» Ларисы Класс.

Иногда все стихотворение – символ:

«Дом, где жили старики и внуки,
Когда час тревожный настал,
Деревья закрыли, раскинув руки,
В себя принимая металл»

(Сергей Кащенко).

В прозе использование символики усиливает бытийно-бытовую трактовку событий, что характерно для всех произведений этого литературного рода, но эмоционально особенно пронзительны «Яблоки» Дмитрия Филиппова, «Партер. Седьмой ряд» Николая Иванова, «Про животных и людей» Александра Григоренко, «Дело привычное» Александра Ивакина, «Младшая сестра» Кирилла Часовских, где архетипические символы Жизнь, Смерть, Свобода, Любовь, Детство, Старость, Дом, Сад заключают в себе множественные современные смыслы, которые усиливаются антитезой и становятся еще одним «ликом войны».

Особое место в разделе прозы занимает «Репортаж» Вениамина Углёва, который (абсолютно в духе времени) невозможно жанрово определить. Что это? Цикл эссе? Повесть в новеллах? Но очевидно одно – это удачная попытка соединить разные ипостаси войны, о которых шла речь в начале статьи.

В сборнике много женских имен. Процесс феминизации также характерен для всех национальных литератур рубежа тысячелетий (показательно, что раздел «Поэзия» начинается и заканчивается женскими стихами). И картины войны у женщин не менее впечатляющи, чем у мужчин: «А „Скорая“ меня не довезла», «Она близка и набирает силы» Анны Вечкасовой, «Где теперь герои? Крепко спят герои!» Елены Заславской, «Сколько вас, ребята, слили в реку Лету» Ларисы Класс, «Баллада о летнем городе» Елены Настоящей, «Да, мы не герои» Светланы Сеничкиной, «Какая странная война» Ирины Черниенко, «Луганское лето 2014 года» Наталии Мавроди и многие другие.

Женское видение войны, при всей близости к мужскому, иное. Неслучайно так много внимания современные исследователи обращают на гендерный аспект осмысления актуальных тем. Война глазами женщины вдвойне трагична: неважно, сколько лет женщине и есть ли у нее собственные дети, – материнское начало всегда проявит себя (символично в этом плане название рассказа Светланы Тишкиной «С тех пор все они мои дети»). Женщина в первую очередь ассоциируется с Рождением, Жизнью. Поэтому так страшно, что война – тоже женского рода:

«Но как вы ее там ни назовите,
Страшна была в любые времена,
В своей простой чудовищной работе,
Безжалостная женщина война»

(Анна Вечкасова).

Приятно удивляет раздел «Драматургия». Во-первых уже тем, что он есть: это большая редкость в сборниках, подобных «Времени Донбасса». Во-вторых, соответствием жанровой и композиционной природы трех представленных пьес наиболее продуктивным моделям драматургических произведений в мировой литературе конца ХХ – начала ХХI столетий.