Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск. Премия имени Н.С. Лескова. 190 лет со дня рождения. Часть 2

Член Российского союза писателей, регионального Союза писателей Республики Крым, Севастопольского литературного объединения. Кандидат в члены Интернационального Союза писателей. Магистр фонда «Великий странник – молодым» на международном литературном портале «Проза. ру». Печаталась в 48 альманахах (Москва, Одесса, Рязань, Симферополь, Севастополь, 2008–2021). Автор восьми книг (2010–2021).

Финалист, дипломант, призёр международных (Москва, 2008, 2019; Одесса, 2011; Евпатория, 2018; Алушта, 2020), всероссийского (Москва, 2016), городских (Севастополь, 2012, 2017–2021) конкурсов. Награждена почётным знаком призёра от Министерства обороны РФ (Москва, 2016), медалью «Георгиевская лента – 250 лет» от РСП (Москва, 2020).

Хочу жить! Фрагмент из повести «Три жизни»

В июне 1941 года Игорь, получив московский диплом и направление в Тулу преподавать физику, заехал домой побыть с матерью и восьмилетней сестрёнкой Лианой. Спустя несколько дней прозвучало самое страшное слово. Война!

Игорь отбыл в Тулу.

Вскоре бомбёжки дошли до Днепропетровска. Ревели предупредительные сирены, слышался рокот тяжёлых бомбардировщиков, сбрасывавших смертоносный груз. Грохотали взрывы, вспыхивали пожары, слышались крики, плач. Прожекторы ловили и вели вражеские самолёты. Зенитки посылали снаряды, те разрывались в воздухе, а их осколки со страшным воем падали на землю.

При очередном оповещении о налёте Мария схватила Лиану за руку и потащила прочь из дома. Та с криком: «Пить, хочу пить!» – ухватилась за перила лестницы и упёрлась обеими ногами. Оторвать девочку было невозможно. И вдруг раздался оглушительный взрыв. Бомба, как оказалось, упала во дворе, срезав под корень огромное дерево. Не заупрямься Лиана, как раз попали бы в эпицентр. Мария обняла и поцеловала дочь: «Лялечка, да ты спасла нас! Видно, есть у тебя ангел-хранитель».

Линия фронта стремительно приближалась. Под постоянным обстрелом по Днепру шли пароходы, гружённые до отказа металлом, промышленным оборудованием, людьми, зерном, скотом. Мария тоже собрала вещи, приготовила продукты в дорогу, но выехать из города её семья не успела. Будучи человеком ответственным, не смогла оставить магазин – некому передать товар и выручку.

Ожесточённые бои шли днём и ночью. Огонь действовал опустошительно. Утром 25 августа по громкоговорителю, висевшему на уличном столбе у дома Полозовых, прозвучало: «Выравнивая линию фронта…». Раздался выстрел. Репродуктор умолк. Послышался шум моторов.

Любопытные дети, а за ними и взрослые высыпали на улицу. Подстреленный динамик болтался на проводе. Из-за угла выполз танк с чёрным крестом и остановился у порога. Тут-то и начались потрясения.

На агитационных плакатах, газетных карикатурах врага изображали уродливым, со звериным оскалом, а из открытого люка танка вылез и спрыгнул на землю красивый вылощенный немецкий офицер в блестящих начищенных сапогах. Он небрежно смахнул с рукава какую-то соринку и огляделся. Подошли другие машины, из них выпрыгнули тоже щеголеватые офицеры.

И снова потрясение. Появившиеся откуда-то мужчина и женщина преподнесли оккупантам хлеб-соль. Приветствуют врагов? Как можно?

Немцы, приняв подношение, направились через дорогу к дому, где ранее находилось государственное учреждение. Любопытствующая толпа двинулась следом. Офицер сорвал портрет Сталина, бросил на землю и стал топтать ногами. Его лицо исказилось злобой. Толпа ощутила состояние нервного шока. Вот он, звериный оскал! Взрослые, чуть оправившись от увиденного, потянули детей подальше от ужасной сцены.

С первых же дней захватчики установили жёсткий режим: «абсолютное послушание и жестокое наказание». Объявлено вне закона: «хранить оружие и боеприпасы, поддерживать связь с советской стороной по телефону, телеграфу, оптическим или другим приборам, прятать или помогать солдатам и офицерам Красной армии, фотографировать, держать почтовых голубей, иметь радиоприёмники, контактировать с пленными». В домах отключили электроэнергию и водоснабжение. Начались репрессии, расстрелы.

Оккупантов расселяли по квартирам. У Полозовых поселились три немецких офицера. Двое совершенно не говорили по-русски. Третий, Курт, знал несколько русских слов. Определив, что глава семьи Мария, стал называть её мама.

Жильцы дома опасались, как бы новые хозяева не застрелили пёсика Ральфа. Кличка собаки соответствовала имени немецкого генерала, который часто появлялся в их дворе. Застрелил пса полицай из местных жителей. Взрослые, пытаясь скрыть от Лианы гибель горячо обожаемого ею Ральфа, поспешили закопать труп. Но та узнала о случившемся и так громко рыдала, что успокаивать её сбежались немцы. Они ругали полицая.

Вместо Ральфа в доме Полозовых вскоре появился котёнок, подобранный Лианой на улице; весь серенький, а на лбу тёмной шёрсткой вырисовывалась буква М, что и дало ему кличку – Мишка.