Алмаз лорда Гамильтона

Если же львы и деревья на щите поменялись местами – значит, тайник пуст.

В таком случае с ним следует обращаться крайне осторожно: однажды я в таком положении тайника засунул в него конец трости, дабы проверить, нет ли чего на дне. И тут стенки тайника с громким лязганьем сомкнулись, переломив трость пополам. Я невольно представил себе, что было бы, коли на месте трости была бы моя рука, и ужаснулся.

С тех пор я был с тайником весьма осторожен…»

На этом записи английского священника обрывались.

Внимательно прочитав листки, Женя задумалась. Она прикидывала, что теперь делать. Оставить все как есть или же попытаться продолжить поиски… Поиски чего? Неужели и правда, в надгробие лорда Гамильтона спрятан индийский алмаз… как там его назвали… «Звезда Моря»? Такого не может быть, эти записи похожи на какой-то приключенческий роман. «Лунный камень» или «Алмаз Раджи». И ничего общего с реальной жизнью это не имеет.

С другой стороны, все, что случилось с Женей за последнее время, тоже не имеет ничего общего с реальной жизнью. Взять хоть ту же настольную игру. Так что, получается, нужно поверить во все остальное и… и что?

И идти в Эрмитаж, сказала себе Женя, чтобы проверить все, что написано на листках из той книги, что прислал ей непонятно кто и непонятно зачем.

Она посмотрела на часы. Время-то как бежит, если идти, то прямо сейчас, а то поздно будет, музей закроется.

Уже в дверях настиг ее звонок мобильного. Она взглянула на номер – что-то знакомое, ага, Расторгуев. Соскучился Андрей Палыч, жаждет видеть. А вот правда, чего ему от Жени нужно? Неужели и правда он на нее запал, как Верка сказала?

Да ерунда, Верка же не знает всей истории. А вообще странный какой-то этот Расторгуев.

Женя сбросила звонок и побежала по лестнице вниз.

Когда Женя пришла в Эрмитаж, до закрытия музея оставалось чуть больше часа. Она поднялась по пышной Иорданской лестнице на второй этаж, прошла в зал, где размещалась выставка, миновала семейные портреты и старинные артефакты, остановилась перед мрачным каменным саркофагом.

Высеченный на крышке саркофага каменный рыцарь встретил ее как старую знакомую. Женя несколько минут постояла перед ним, разглядывая лицо. Несмотря на условность и приблизительность высеченного из камня лица, в нем отчетливо просматривались фамильные черты Гамильтонов – костистые скулы, широко расставленные глаза… черты, которые передавались в семье из поколения в поколение. Черты, которые Женя узнала в лице своего отца, когда это лицо проступило перед ней сквозь темную воду забвения.

Женя стояла перед саркофагом, и события семнадцатилетней давности проходили перед ее глазами.

Бледное лицо умирающей матери, ее горящий взгляд, устремленный на маленькую Женю, ее хриплый, срывающийся голос: «Убегай! Прячься! Ты умеешь! Ты сможешь!»

Окровавленное лицо отца… голоса бандитов, которые угрожали ему, требовали открыть семейную тайну…

Женя усилием воли отодвинула страшные воспоминания, затолкала их поглубже в темный чулан памяти.

Она пришла сюда не для этого…

Обойдя саркофаг, остановилась перед торцевой стенкой, на которой был высечен герб Гамильтонов.

Два геральдических льва, два дерева.

Приглядевшись к ним внимательнее, Женя заметила, что эти деревья напоминают раскрытую ладонь, ладонь с растопыренными пальцами. Пять мощных ветвей, веером расходящиеся от кряжистого ствола, как пять пальцев.

Вот что имел в виду автор тех записей, которые она прочла в старой книге!

«Возложи десницу и шуйцу свою на ладони древес…»

Ну да – десница и шуйца, то есть правая и левая рука. Две ладони и два дерева…

Женя бы возложила свои ладони на каменные деревья, да только рядом с саркофагом красовалась недвусмысленная табличка – «Руками не трогать». Да и людей вокруг слишком много.

Хотя как раз людей вокруг не было. Женя удивленно огляделась по сторонам и увидела, что осталась одна в зале, все остальные посетители куда-то подевались.

Все понятно, она так долго простояла перед саркофагом, предаваясь горьким воспоминаниям, что не услышала предупреждение по музейной трансляции, что музей закрывается.

Служитель в форменном пиджаке закрыл огромные позолоченные двери, выходящие на Иорданскую лестницу. Увидев Женю, подошел к ней, прихрамывая:

– Девушка, музей закрывается. Вы разве не слышали? Уже несколько раз предупреждали!

Неожиданно высокий голос служителя, его манера неприятно растягивать слова показались Жене знакомыми. Но где и когда она могла видеть этого человека?

– Ох, извините, я задумалась и не услышала предупреждение… – проговорила она с виноватой улыбкой. – Вы уже закрыли эти двери? Можно мне через них пройти?