Алмаз твоих драгоценных глаз (СИ)

– Да. Мелларк рассказал мне за завтраком. Китнисс вчера разрешили навестить мужа. Говорят, что она даже пела ему. И вот…

– Как он себя чувствует?

– Пока не очень. Даже отца с трудом узнает, а про Голодные игры, дочь и жену вообще ничего не помнит.

– Ужасно, – расправляю спину, кладя нож на стол, пока хмурая никогда неулыбающаяся повариха отчитывает Сальную Сэй за то, что та положила слишком много мяса.

– А он спрашивал о тебе.

– Хорошо я навещу Пита вечером, – вытираю пот со лба длинным рукавом, изумляясь такому желанию своего одноклассника.

– Не Пит, а Гейл, – компаньонка ошарашивает меня еще больше. – Китнисс была у него только раз, и особенной радости моему сыну их встреча не доставила. Теперь она проводит все свое время, глядя на мужа через стекло.

– Просто ее мучает чувство вины, когда Питу станет лучше, все изменится.

– Значит, ты сидела около Гейла тоже из чувства вины?

– Нет. Не только, – вновь берусь за нож и продолжаю счищать шелуху. – Все очень сложно. Порою я и сама не могу разобраться с тем, что чувствую. – Миссис Хоторн отворачивается, оставшееся время мы готовим молча.

Я вздыхаю. Скоро будет еще хуже. Пока Гейл в госпитале, он не появляется в общем зале столовой. А дальше… Скоро он сядет за стол вместе со своей семьей, а мне придется есть одной. И все же так правильней. Он не мне обещал вернуться. С глаз долой – из сердца вон. Хотя… Когда я готовлю бульон для больных, скручиваю бинты или раздаю лекарства, то думаю о Гейле. Я не могу не думать о нем. Никто не знает, что я прихожу ночью, чтобы посмотреть на него, однако у меня нет на него прав, нет, и никогда не было.

– Миссис Хоторн? – я окликаю ее, но слышу только звенящую тишину. Даже не заметила, как осталась одна. Хнычу и поднимаю тяжелое ведро, наполненное водой и картошкой, но железная ручка подводит и обрывается. Огромные белые клубни и холодный поток мутной жидкости выливается мне под ноги. – Проклятье! – кричу я. – Проклятье!

– Тонкие запястья дочки мэра не предназначены для таскания тяжестей, – звучит около меня насмешливый голос. Я расправляю плечи и замечаю его: красивого и сильного. Болезненная бледность оставила его лицо, окровавленная повязка давно снята, а в любимых глазах так и пляшут затейливые огоньки. «Гейл. Гейл. Гейл», – выбивает мое сердце.

– Ручка отломилась, – выдавливаю я из себя.

– Давай помогу, – он быстро скидывает картофелины в ведро и несет все мое разбитое богатство к раковине, я тем временем затираю огромную лужу на полу.

– Хорошо, что никто не видел, а то бы мне не поздоровилось.

– Еще бы, – он улыбается. – Ты чуть было не испортила столько еды, – А вообще, – лицо вмиг становится серьезным, – Я пришел поблагодарить тебя за все, что ты сделала для меня.

– Не стоит, – отворачиваюсь.

– Зря ты прячешься на кухне, я не держу на тебя зла.

– Спасибо, – на глаза наворачиваются слезы.

– Я пришел попрощаться с тобой. Недели через две я уеду на штурм Капитолия, а там мало ли что.

– Не нужно, Гейл, – сама не замечая как, хватаю его за руку. – Зачем? Подумай о своей семье, Китнисс…

– Китнисс сказала, что у нас нет будущего, – он прикусывает губу, а у меня на душе холодеет. Вот и открылась причина его прихода. Все, как тогда. Китнисс вышла замуж, и он захотел заполнить пустоту в своем сердце встречами со мной. Не в этот раз. Возможно месяц назад, до открывшейся правды, до моих страшных слов, я бы обрадовалась. Но не теперь. Снова через это мне не пройти. Однажды я чуть было не сгорела в огне своей любви. В следующий раз чуть было уже может не быть.

– Китнисс может ошибаться, – отвечаю я бесцветным голосом. – Вы все решите потом после войны.

– Возможно, – он качает головой, но мало верит в свои слова.

– Возвращайся, Гейл. Даже не думай умирать!

– Постарайся простить меня когда-нибудь, ‒ он улыбается и по-дружески сжимает мою руку.

– Я простила, Гейл. Уже простила.

Через две недели постоянных занятий с одним умником из Дистрикта-3, Гейл уезжает. Китнисс плачет навзрыд. Не спит, не ест, не сводит глаз с Пита, появляющегося в общем зале, и все чаще бегает к главнокомандующему, чтобы узнать новости. Утром третьего дня я пересиливаю себя и иду к ней.

– Гейл вернется, обязательно вернется, – уговариваю я ее, гладя по спине. Она вздыхает, не пытаясь утереть слезы. ‒ Он освобождает нашу страну, спасает нас всех. Он не умрет. Не умрет…

Голос Вика звучит сладкой музыкой среди грома и дождя:

– Сноу подписал акт о капитуляции. Капитолий пал. Гейл в отсеке для раненых…

Комментарий к Не мне он обещал вернуться

Вот и новая часть. незамысловатая. Она далась мне нелегко, но начало таянию айсбергов положено.

========== Когнитивный диссонанс ==========

‒ Теперь, должно быть, я похожу на чудовище, ‒ говорит, кривясь, Гейл, пока я кружусь вокруг него, словно детвора вокруг рождественской елки, наматывая на грудь и спину новые пласты белоснежного бинта.

‒ Ты преувеличиваешь, ‒ отрезаю лишнюю марлю и, закрепляя оставшийся конец внутрь повязки, помогаю Охотнику лечь на только что взбитую подушку. ‒ Главное то, что пули, прошедшие насквозь, не задели жизненно важные органы.