Алмазное сердце

— А отчего служка сказал, что они две комнаты взяли и хавки на пятерых затребовали? — просипел первый.

— Кто ж их знает? Может, волчара жрёт за троих?

Я стояла ни жива, ни мертва, прилипнув к стене и в ужасе зажмурившись: только бы чужаки не выглянули в окно.

— А комната? — Снова первый. — На кой им две, когда в одной места полно?

— Дык благородные: мужики отдельно, девка отдельно.

— Проверь всё же.

Шаги, скрип двери. Через время снова скрип, уже тише, со стороны моей комнаты. Незнакомец пробыл там долго, чем‑то шуршал, кажется, двигал мебель.

— Пусто. — Вернулся. — Одёжа девкина лежит, и всё. Бумаг никаких.

— Здесь гляди и уходим.

Стук сердца отдавался в ушах, и я почти не слышала происходящего внутри. Догадывалась, что они обшаривают комнату, роются в привезённых Унго вещах.

— Вот писульки какие‑то — всё, что есть. А там деньги ещё. Немало. Брать? За это не говорено.

— Бери. На кой они мертвецам?

— Живые ж пока.

— Так то пока… Грузи давай.

От страха почти теряя сознание, я помнила лишь то, что должна держаться и молчать, молчать и держаться.

Звук волочимых по полу тел, какой‑то стук, лязг. Шаги, захлопнутая дверь…

Вернуться в комнату? В свою? Джеда? А если там кто‑то остался?

Вновь заскрипела дверь, и сердце сжалось…

— Великие предки, что здесь… Джед? Где…

— Рик, — прошептала я.

Слишком тихо, чтобы меня услышали.

Опять дверь захлопнулась, потом открылась, но уже другая — в моей комнате — резко, без стука.

— Лисанна! Мун семихвостая, что здесь творится?

— Рик! — Писк, но уже не шёпот. — Рик, помоги!

Сама я не сдвинулась бы уже ни на шаг: ноги намертво приросли к карнизу, а вспотевшая спина прилипла к стенке.

— Рик…

Каким‑то чудом волк меня услышал. Выглянул в окно, и я даже в темноте разглядела, как вытянулось от удивления его лицо.

— Сана? Как ты тут оказалась?

— Я… Я… Помоги мне, пожалуйста.

Унери протянул руку, и я вцепилась в его ладонь. Держась за него, медленно дошла до окна, чувствуя, как с каждым шагом становлюсь всё слабее, и в комнату Рику пришлось меня буквально втаскивать. Он приподнял меня над подоконником, оступился, но смог сохранить равновесие и аккуратно поставил меня на ноги.

Отчего‑то пришло в голову, что если бы на его месте был Джед, то мы обязательно упали бы… как всегда… И подумав об этом, я не выдержала, бросилась шаману на грудь и разрыдалась.

В следующие несколько минут я не способна была ничего объяснять, только плакала. А Ричард терпеливо ждал, пока я успокоюсь.

— Так что всё‑таки произошло? — спросил он, когда рыдания перешли в редкие всхлипывания. — Где все?

— Их забрали… — выдавила я, рукавом размазывая по лицу слезы. — Какие‑то люди, я не видела. Оглушили магией… Сильное заклинание, даже меня чуть–чуть зацепило… Куда‑то погрузили и унесли…

— Всех троих? — переспросил волк недоверчиво. — Невозможно. Я был внизу, заметил бы. Правда, два оборванца стащили по лестнице какой‑то сундучок, но тот был невелик, да и нетяжел, судя по тому, что несли его без труда. Верно, кто‑то из постояльцев выезжал…

— Куда они его понесли? — спросила я, сглотнув.

— Сундук? В карету. Стояла у входа. Но на кой нам… В смысле, к чему нам говорить о том сундуке, когда непонятно, куда подевались Джед и Яра, и… этот…

— Унго, — вздохнула я. — Думаю, в том сундуке они и были. Все.

Рик поглядел на меня с тревогой: очевидно, подумал, что я лишилась рассудка.

— Нам рассказывали о подобных вещах, — пояснила я свою догадку, борясь с готовыми вновь политься слезами. — Искажение всех законов природы, нарушение понятий размера, массы и других пространственных величин. Говорят, раньше подобные чары часто использовались, даже в быту…

— Но уже лет триста, как их секрет потерян, — закончил за меня волк. — Виери Ула — образованная женщина, и у неё немало книг, которые я тоже читал, дэйни Лисанна. Но всё это почти уже сказки. Может быть подобные сундучки ещё остались где‑нибудь в королевской сокровищнице, один или два, но я не думаю, что её величество стала бы одалживать столь ценные предметы какому‑то отребью.

— А Менно?

— Что?

— Дэю Людвигу Менно одолжила бы?

Определённо, имя этого человека производило впечатление. Скептическая улыбка и легкомысленные подозрения, что с ним разыгрывают какую‑то шутку, враз слетели с лица унери, и в глубоких чёрных глазах промелькнул настоящий испуг.

— Великие предки, — прошептал он. — Во что вы с Джедом вляпались? И… я?

— О тебе никто не знает, — проговорила я, отвернувшись. — Можешь уйти прямо сейчас, и… — Голос всё‑таки дрогнул. — И ничего с тобой не случится…

— Думайте, что говорите, дэйни! — вспыхнул шаман. — Сын Энрике Энсоре не бросает в беде друзей и никогда не бежит от опасности… только от ревнивых женщин и их разъярённых отцов… иногда… Короче, рассказывай. Но лучше бы нам поговорить в другом месте.

— Думаешь, они вернутся? — задрожала я.

— Думаю, что сейчас принесут ужин — принесут же его, в конце концов? — а мы с тобой, судя по разгрому в нашей комнате, остались без денег. Чем станем расплачиваться?