Алмазные слезы

Однако в одном Виктор был уверен: смерть камеристки не была непреднамеренной, как бы преступник не утверждал обратное. Подойти к жертве сзади и нанести удар по голове – это требует точного расчета. А если бы в этот момент в коридор вошел караульный? К тому же, будь этот удар случайным, он бы пришелся на лицо или в область виска – тогда можно было бы сказать, что люди ссорились.

Здесь же произошло хладнокровное преступление.

Не успела эта мысль померкнуть, когда в комнатушку, где теснились он и еще двое агентов Романа Аркадьевича, влетел городовой, быстро отдал честь и скороговоркой произнес:

– Ваше высокоблагородие, вас ждут в Петропавловской крепости. Убийство.

– Где убийство? – недоверчиво переспросил Виктор. Городовой нервно сглотнул.

– Так точно, именно там-с. Полковник Строцкий уже там.

– Почему? Кого убили?

– Фрейлину Ее Императорского Величества Воронцову, гвардейцы опознали и один городовой.

Он думал, что вчерашний день был полон сюрпризов, но сегодняшний с самого утра не доставлял ему ничего, кроме хлопот.

Торопливо написав письмо, он отдал его городовому с требованием немедленно доставить адресату, надел пальто и вышел на улицу, стараясь не думать о том, что может грозить его невольной помощнице во дворце.

Все же не стоило просить ее о помощи. Нужно было выслушать, поблагодарить и удалиться.

Впрочем, разве бы она послушала? Ведь все равно бы стала искать правду самостоятельно! Господи, ей скучно жить? Развлечений мало? Виктор внезапно разозлился, но быстро понял, что злится скорее на себя.

Нужно было сосредоточиться на деле, раскрыть его как можно скорее. До приезда Государя оставалось два дня, если он не справится, головы полетят.

В том, что убийство камеристки и смерть фрейлины были связаны, у него не оставалось сомнений. Таких совпадений не бывает, к тому же вспомнился рассказ Елены Павловны – кажется, ходили слухи, что колье могли спрятать в Петропавловской крепости. Пока все заняты расследованием преступления во дворце, проникнуть на территорию крепости и обследовать ее – самое милое дело.

А провести туда фрейлину должен был кто-то из своих, гвардейцев или жандармов.

Видимо, без людей Романа Аркадьевича в этом деле все же не обошлось.

Полковника он увидел в одном из коридоров Государева бастиона. Спускаясь по ступеням, Виктор то и дело наклонялся, дабы не задеть макушкой низкие арки. При виде него Роман Аркадьевич поджал губы и потер подбородок под пышными усами.

– Вот ведь какое дело… Прямо страшно становится, Виктор Андреевич.

– Это точно госпожа Воронцова? – Виктор подошел ближе и увидел лежавшую навзничь девушку в длинном темном плаще, из-под которого выглядывала розовая ткань платья. Полковник горько вздохнул.

– Воронцова Анна Ивановна, фрейлина Ее Императорского Величества Государыни Императрицы Марии Федоровны. Вы с ней вчера беседовали.

Виктор выпрямился, медленно огляделся. В обе стороны от них уходил прямой коридор, а там, где они стояли, располагалась небольшая ниша.

– Как ее нашли?

– Я обнаружил, Ваше высокоблагородие, – выступил вперед до этого тихо стоявший гвардеец. – Совершал утренний обход, готовился сдать дежурство, когда заметил у стены что-то темное. Подошел ближе, перевернул – а тут барышня.

– Она мертва была?

– Так точно, остыла уже. Зима на дворе, а в казематах и того холоднее.

– Вы ведь и ночью обход совершали, верно? – уточнил Виктор.

– Все так, Ваше высокоблагородие, в девять вечера, в полночь и далее через каждые три часа.

– Так как же вы ее раньше не заметили? – не стерпев, рявкнул Роман Аркадьевич. Гвардеец, к его чести, даже не дрогнул.

– Я обхожу с масляной лампой, а от нее света немного. К тому же, ночь опять же, да и плащ у барышни темный.

– И никого постороннего тоже не видели? – допытывался Виктор. – Может, приходил кто или приезжал? Возможно, еще днем или ближе к вечеру?

– Никого постороннего, только гвардейцы, жандармы с донесениями и телега с провизией.

– Я надеюсь, всех приходивших отмечали? – грозно спросил полковник. Гвардеец ответил согласием. – Несите список.

Склонившись над девушкой, Виктор посветил лампой и внимательно присмотрелся. Еще вчера фрейлина Аннет показалась ему самой настоящей охотницей за титулом и деньгами, надменной, высокомерной особой – а сейчас она смотрела прямо перед собой остекленевшими глазами, светлые волосы за ночь покрылись инеем, а кожа от мороза побелела. Лишь на шее остались багровые и лиловые полосы.

– Ее задушили, Роман Аркадьевич.

– Я видел. Думаете, убийца один и тот же?

– Уверен. Только в этот раз он правда не хотел никого убивать – думаю, просто перестарался в гневе. По словам госпожи Штерман, преступники, чей разговор она вчера ненароком услышала, должны были встретиться прошедшим вечером. Скорее всего, эти двое поссорились, мужчина схватил нашу фрейлину за шею – а дальше и так все ясно.

– Но почему здесь? – недоумевал Роман Аркадьевич, понизив голос. – Сперва дворец, теперь крепость. Какая здесь связь?

– А вы вспомните наш вчерашний разговор и рассказ госпожи Штерман. Вам по-прежнему кажется столь невероятной ее теория?