Алмазный город

– Минувшей ночью двое неизвестных проникли на охраняемую территорию Аметистового холма. Один из них жестоко убил Кауту Хираи – одного из крупнейших инвесторов в финансовую систему нашего города. Мотивы преступления неясны. Установлено, что главной подозреваемой является девушка примерно 18–19 лет, возможно, миль-симаска по происхождению, волосы темные, глаза карие. В нашем распоряжении находится портрет злоумышленницы, составленный по описаниям свидетелей.

При этих словах один из гвардейских офицеров, стоявших у подножия помоста, передал генералу свернутый в рулон лист бумаги. Тот развернул его, и всеобщему обозрению предстал рисунок, от которого у Аины перехватило дыхание.

– Много лет я состоял в личных теплых и дружеских отношениях с братьями Хираи. Их отец был для меня как брат, и я дал единственному выжившему его сыну Рю торжественную клятву: мы найдем и покараем убийцу.

Голос генерала оборвался на ноте такой звенящей и решительной, что, казалось, она осела на толпу, как пыль.

Аина нырнула в ближайший переулок и закрыла лицо шарфом, не обращая внимания на медный запах запекшейся крови. Ей казалось, что подозрительные взоры обращены на нее со всех сторон. Речь Ботикса будто лесным пожаром разнеслась по толпе и, несомненно, пробудила в сотнях рабочих, с трудом позволявших себе питаться по нескольку раз в день, мечты о роскошных яхтах, особняках и бриллиантах, которые можно купить на сто тысяч корсов.

Портрет, представленный Ботиксом, отражал реальные черты Аины с дьявольской точностью – даже вечную легкую гримасу, кривившую губы, и выражение холодной решимости в глазах. Рисунок был так хорош, что почти двигался. Единственным человеком, у которого имелась возможность хорошенько разглядеть ее той страшной ночью, был Рю Хираи. Сглупила она, конечно, оставив его в живых. Коль ее за это по голове не погладит.

Ну ладно. Пусть на руках у Дозора есть ее правдоподобное изображение – если залечь на дно, перекрасить волосы или остричь их, глядишь, все обойдется. Шумиха спадет, и опасность минует.

Чем больше Аина размышляла обо всем этом, тем сильнее чувствовала, как уверенность возвращается к ней. Нервное напряжение от ошибок, допущенных вчера ночью, отпускало, уступая место глубокому удовлетворению, раздувавшемуся в груди, словно воздушный шар.

– У меня получилось, – шептала она самой себе на ходу.

Она выдержала последнее испытание Коля. Теперь она больше не Клинок, разящий по его приказу. Девчонка, которая много лет назад чуть не замерзала в подворотнях Косина, превратилась в одну из самых опасных преступниц города. И больше ей не нужно бояться, что она вернется жить на улицы. Она сама воцарится над улицами. Уважение к ней не позволит ни единой душе на Куче поднять на нее руку или стать поперек дороги. И Коль теперь смотрит на нее совсем другими глазами – в этом нет сомнения.

Аина хотела было подавить эйфорию, напомнить себе, что все это может поменяться, рассеяться, как дым, в любую минуту, да и возмездие, вполне вероятно, поджидает за ближайшим углом, но… на сей раз она решила, что имеет право собой гордиться.

11

Узкими и глухими переулками она направлялась к дому Тео. Аина ни с кем не встречалась глазами, держала кинжал в рукаве и поминутно напоминала себе, что вовсе не беззащитна, хоть за ее голову и назначена такая цена. Да, теперь она – сама по себе, но Коль ведь не лишил ее защиты и покровительства. К тому же все, чему он ее научил, а также врожденное незаурядное самообладание – всегда при ней.

Как-то раз, три года назад, в день, состоящий из одних лишь изнурительных тренировок, Аина дала себе слово непременно выжить. Приложить все усилия к тому, чтобы утереть нос толпам врагов, которым непременно захочется отправить ее в могилу. Тогда она еще не знала, что уже очень скоро Король пошлет ее на первое в карьере убийство.

Дело было так: Аина битый час стреляла по мишеням на заднем дворе Хайма, когда вдруг появился Коль и велел ей прекратить. Она начала медленно опускать пистолет. По лицу ее, несмотря на зимний холод, струился пот. Мишени были выставлены в ряд вдоль берега Миноса. Большую часть она поразила, хотя дрожала так, будто участвовала в настоящей схватке не на жизнь, а на смерть. Всякий раз, когда ей в руки попадало огнестрельное оружие, перед глазами вставали родители, падающие под выстрелами. Эта картина никогда не покидала её, как ни пыталась она вытеснить ее из памяти.

Коль не имел привычки рано обрывать тренировки, как ни умоляла она его об этом (потом научилась не умолять – все равно толку нет).

– Нет, я еще не закончила! – поспешно возразила девушка, вновь прицеливаясь.

Почему он сегодня решил завершить стрельбы досрочно? Что, она выглядит такой уж слабачкой? Или тут какой-то подвох?

Король протянул руку и забрал у нее пистолет, на мгновение остановив взгляд на ее дрожащих руках.

– Я серьезно. Пока хватит. Давай-ка прогуляемся кое-куда.

Аина коротко кивнула и последовала за ним. Они покинули Хайм и направились вверх по косым, покрытым мокрым снегом холмам Кучи к центральному вокзалу.