Алмазы перуанца

Карл Верисгофер Алмазы перуанца

Часть первая Скитания юного беглеца

Глава I

Цирк у городских ворот. – Дом Цургейдена. – Тени прошлого. – Участь артистов. – Репетиция

Это произошло в первой половине XIX столетия.

По зеленому городскому валу старого ганзейского города Гамбурга гуляла, громко разговаривая, веселая толпа мальчиков-подростков. По-видимому, все они принадлежали к числу воспитанников старших классов гимназии. Среди них особенно выделялся красивый юноша, на целую голову выше остальных своих товарищей, полный сил и здоровья, полный жизни и энергии, с веселым, смеющимся взглядом больших голубых глаз, смело и бодро смотревших на жизнь и свет, с открытым и умным лицом и румянцем во всю щеку. Звали его Бенно Цургейден; он был родной племянник богача, оптового торговца и сенатора, носившего ту же фамилию, в доме которого он рос и воспитывался.

– На поле Святого Духа что-то происходит, – обратился к товарищам Бенно, вдруг останавливаясь и к чему-то прислушиваясь. – Смотрите, там мелькают огни, и до меня доносится какой-то повелительный голос, как будто отдающий приказания!

– Да, и стук молотка! – добавил другой мальчик.

– Только что там ржала лошадь!

– Неужели?! Что, если приехал цирк?

При этой догадке вся юная компания пришла в волнение. Цирк! Эти пестро разряженные клоуны, наездники, наездницы, эти странствующие артисты с учеными обезьянками, собаками, дрессированными лошадьми и другими животными были в ту пору редким и потому везде желанным развлечением. Надо было поспешить узнать, не предстояло ли теперь в самом деле такое удовольствие.

До городских ворот было рукой подать, мальчики недолго думая бегом устремились к ним и тут увидели за городским рвом сцену, возбудившую в них живейший интерес. Позади еще строящегося круглого дощатого балагана стояли не то фуры, не то фургоны с маленькими окошечками и дымовыми трубами, окрашенные в желтой и голубой цвета. Балаган, вне всякого сомнения, предназначался для цирковых представлений. Несколько лошадей, симпатичный ослик и другие четвероногие были привязаны к коновязям, тогда как несколько обезьянок, выряженных в красные тряпки, съежившись, понуро сидели на корточках на крышке большого деревянного ящика и, по-видимому, находили этот теплый летний вечер слишком прохладным для себя. Между фургонами толпились в траве дети различных возрастов, очень бедно, даже жалко одетые в старенькие поношенные вещи. Несколько мужчин с топорами и молотками в руках усердно работали над возведением дощатых стен балагана, который к следующему вечеру нужно было не только кончить, но и пестро разукрасить разноцветными реденькими тканями для предстоящих спектаклей.

Зоркие глаза Бенно жадным, любопытным взглядом окинули всю эту весьма скудно освещенную несколькими жестяными фонарями своеобразную картину.

– Превосходные лошади! – прошептал он. – Эх, если бы вон тот конь принадлежал мне!

– Что ж, ведь твой дядюшка миллионер, ему ничего не стоит купить тебе лошадь! Не так ли?

При этих словах легкая тень печали мелькнула на красивом лице Бенно.

– Есть у кого-нибудь из вас деньги при себе? – спросил он, обращаясь к своим товарищам.

– У меня есть! – ответил один из мальчиков.

– И у меня тоже! – заметил другой. – А что ты хочешь сделать?

Бенно указал глазами на привязанного к коновязи ослика и сказал:

– Этот серый, наверное, так обучен, что при известном движении или знаке своего владельца сбрасывает каждый раз седока на землю, и вот мне страшно хочется испробовать этот трюк!

– Что же, попробуй! Вот тебе четыре шиллинга!

– А вот и еще два! Не странно ли, Бенно, что у тебя никогда не бывает денег?

Яркая краска стыда залила лицо красивого мальчика.

– Мой дядя считает лишним, чтобы я постоянно имел карманные деньги, – сказал он, – ну а теперь давай мне взаймы твои четыре шиллинга, Мориц!

Мальчики спустились с вала и приблизились к группе работающих мужчин, главным образом к тому из них, который отдавал приказания и, по-видимому, руководил остальными. Орлиный глаз его улавливал мельчайшие ошибки, следил за всем, все видел и замечал.

– Добрый вечер, молодые люди! – любезно раскланялся он, вынимая трубку изо рта. – Вы, вероятно, желаете посмотреть лошадей? Прекрасно! Вы все, конечно, пожалуете завтра на наше первое представление? Не правда ли?

– Этого мы еще не знаем, – отвечал за всех Бенно, – но нельзя ли узнать, что это у вас за осленок, господин директор, – дрессированный он? Вероятно, он проделывает какие-нибудь фокусы?

– Фокусы? Этот-то? О нет! – возразил черноволосый мужчина со смуглым лицом, несомненно южного типа, очевидно весьма польщенный званием директора. – Это самый упрямый и злой из всех своих собратьев! Еще ни одному наезднику не удавалось до настоящего времени усидеть на нем в седле!

– В самом деле? – спросил Бенно, взглянув на своих товарищей. – Я бы очень хотел попробовать прокатиться на нем!