Алое на черном

– Вы нашли ее? – спросил, обнимая Лену за плечи.

– Да. – Дэн кивнул.

– Думаете, это случится сегодня?

– Мы не знаем, но лучше было бы…

– Вам нужно вернуться в поместье? – Лена обвела их встревоженным взглядом.

– Похоже на то. – Гальяно виновато улыбнулся. – И будет лучше, если этой ночью ты останешься в городе.

– А ты? – Она не хотела оставаться в городе, она хотела с ними.

– А со мной вон сколько бравых ребят! Все будет хорошо, обещаю! – Гальяно поцеловал ее в висок. – Утром я к тебе приеду.

– Может быть, я…

– Не надо, Лена. – Он не дал ей договорить. – Ты сделала то, что считала своим долгом. Теперь наша очередь. Все будет хорошо, – повторил он еще раз.

Она не стала спорить, улыбнулась с какой-то отчаянной бравадой.

– Да, все будет хорошо, – сказала едва слышно. – Вы только вернитесь, пожалуйста.

Они отвезли Лену домой, на обратном пути остановились у городского театра. Спектакль закончился полчаса назад, а мобильный Тучи по-прежнему не отвечал.

– Да что такое с вашими телефонами! – Дэн щелкнул зажигалкой, прикурил.

– С моим все в порядке. – Гальяно похлопал себя по карманам щегольского пиджака. – Кажется, – добавил растерянно.

– Нет? – спросил Дэн.

– Точно помню, что он был. – Гальяно еще раз обыскал карманы. – Ничего не понимаю. Может быть, потерял?

– Или у тебя его украли, – сказал Дэн мрачно.

– Кто?

– Тот, кто хочет, чтобы этой ночью мы оказались как можно дальше от поместья и не смогли связаться друг с другом. – Дэн посмотрел на Матвея. – Как ты меня нашел?

– Я ехал в город на встречу с Васютиным.

– На ночь глядя?

– Он мне позвонил. Вот. – Матвей показал друзьям свой мобильный. – Это же его номер! Сказал, что у него ко мне дело, не терпящее отлагательств.

– А это точно был Васютин? – Дэн придирчиво изучил номер.

– Голос точно был его. Не понимаю, что тебя смущает. Следователи часто работают сверхурочно.

– Меня смущает, что сегодня, когда забирали Ильича, я своими ушами слышал, что Васютин собирался ехать после работы с женой на дачу. Сегодня пятница, впереди два выходных.

– Считаешь, мне звонил кто-то другой с телефона Васютина?

– Не знаю. Ты ведь с ним так и не увиделся?

– Не успел. Можно сказать, меня вернули с полдороги.

– Кто вернул?

– Призрак Саши Шаповалова. Отвел меня в лес к дому Лешака, велел взять вот это. – Матвей достал кисет.

– Что там? – спросил Гальяно.

– Не знаю, смотрите сами. – Он высыпал на ладонь немного порошка.

– Похоже на пепел. – Гальяно принюхался.

– Это не пепел, это что-то другое.

– А зачем он нам?

– Не знаю. Может, пригодится. Мертвые просто так подарки не делают.

– Значит, тебя развернул мальчик, – сказал Дэн, рассматривая кисет.

– Да, я вернулся в поместье, увидел твой джип, не нашел тебя и решил покопаться в навигаторе.

– Молодец! Светлая голова! – похвалил Гальяно. – А я, кажется, догадываюсь, где можно найти Тучу. У него есть в городе дом. Может, они с Ангелиной решили остаться там на ночь.

Дэн в нетерпении глянул на часы, время близилось к полночи.

– Езжайте! – Гальяно все понял правильно. – Я найду Тучу, мы вас догоним.

– Спасибо. – Дэн улыбнулся.

– Один вопрос! – Гальяно выглядел смущенным. – Кто из них Ксанка?

– Леся.

– Леся?..

– Ты сам говорил, что она играет какую-то роль.

– Они все играют какие-то роли. – Гальяно пожал плечами. – Ну, удачи, вам! Надеюсь, мы с Тучей скоро составим вам компанию. Постарайтесь без нас не начинать. – Он заглянул в лицо Дэну, расстроенно покачал головой. – Что, ерунду сказал?

– Все нормально. – Дэн похлопал его по плечу. – Просто мне кажется, у нас остается очень мало времени. Удачи, Гальяно!

– Увидимся, братаны!

Гальяно исчез в темноте еще до того, как Дэн тронул машину с места. В сердце Матвея заворочалась тупая, тринадцать лет забытая там заноза. Они опять разделились…

Дмитрий. 1944 год

Июнь душил небывалой жарой, пугал грозами и лесными пожарами. Приближалась самая темная ночь. Этой ночью Лешак – теперь в память о деде он называл себя только так – решил остаться дома с Анюткой. Девочка, в обычные дни ласковая и тихая, в последнее время вела себя беспокойно, рвалась на гарь. Он чувствовал себя виноватым за то, что не уберег деда, за то, что из-за него Анютка стала вот такой… Как пятилетний ребенок.

Он поклялся самому себе, что не уснет, что проклятая нечисть не получит этой ночью еще одну жертву, но все равно уснул, словно кто-то невидимый опоил его гарь-травой, а когда очнулся, дочки в доме не было…