Алое Пламя (СИ)

«Он говорил, что надо измениться, но не потерять себя? Как это вообще возможно… Ладно, неважно, всё решено, я уже давно решил, но не хотел признаваться даже себе. Я их всех убью, лишу жизни каждого, они будут убегать, прятаться, я их найду, они будут умолять, плакать, но это не поможет… Что же до простых… плевать на них, просто плевать, пусть что хотят — то и делают», — Вермир облегчённо выдохнул. — «Неплохой план, особенно для драконоборца. Да, определённо. Но, знаешь что? Убивать мразей — хорошо, но зачем убивать хороших людей, друзей? Ты ведь мог остановиться, прежде чем разрезать череп, мог просто остановить руку, но не стал. Почему? Потому что тебе плевать, он ничего не стоил, лишь пыль под ногами, которая залезла в ноздри. Нелд погиб из-за тебя, тут даже не надо думать, они хотели разрезать тебе горло, как только подвернулся случай, ты оказался его другом, об этом узнали и добряк-пухляк стал жертвой, его запытали до смерти, а в тебе даже ничего не тронулось, тебе насрать на толстяка. А Дора? Это ведь ты виноват. Хорошо хоть признаёшь свою вину. Она просто была шокирована, расстроена от мысли, что теперь даже изуродованный ублюдок не захочет по согласию, что ей откажет даже такое чудовище. И отец подо…»

— Заткнись! — заорал Вермир, ударив кулаком по полу.

«…кусок дерьма…».

— Это мои мысли? — испуганно проговорил Вермир, схватившись за голову.

«…давно пора подохнуть…».

— Я не могу остановиться…

Голос казался чужим, мысли неотступно несли что-то совсем иное, будто черномазые шахтёры, вылезшие из глубины земли и несущие с радостными улыбками непонятный, переливающийся цветами камень. Вермир пытался кашлять, сдавливал, опускал кадык, но голос всё равно казался посторонним. В сознанье ворвался запах, отвратительный, перемалывающий кишки, пугающий желудочную кислоту, заставляющий сердце биться быстрее. Мысли застыли, Вермир вспомнил раскиданных трупов, липкий пол, тихий плач в углу и запах, этот, вскрывающий желудок, запах, заставляющий фонтану вырваться из пищевода.

На этот раз сдержаться Вермир не смог, на пол полетела небольшая порция коричневой слизи, затем ещё одна, но меньше. Вермира рвало до тех пор, пока запах не ушёл из ноздрей, пока воспоминания не скрылись в тёмном уголке. Даже когда слизь перестала выходить, глотка судорожно исторгала слюни.

— Если это так… если это действительно так, если я причина смерти стольких дорогих мне людей, — сказал Вермир, утирая подбородок и взяв меч, как только рука коснулась рукояти, клинок выстрелил, пробив ножку накренившегося стола, — то мне не стоит больше жить!

Вермир ударил мечом сверху, словно топор палача, но в последний момент клинок ушёл в рукоять, сомкнутый кулак ударился в бедро. Вермир взревел, вскочив, разнёс коленом хлипкий стол пополам, перевернул кровать, снёс полки с посудой и столовыми приборами, налетел на печку, вбивая ступни и кулаки в закалённый пламенем камень, пока боль из разбитых в кровь костяшек не оповестила о бесполезности драки. Вермир отошёл и застыл, смотря на то, что натворил, на то, что отец так бережно и аккуратно возводил, строил, мечтая, что передаст дом в добрые и заботливые руки сына. Вермир безвольно рухнул, прикрыв обливающееся слезами лицо, тихонько качаясь.

— Надо с этим покончить, — тихо сказал Вермир, вернув контроль над телом. — Сейчас же.

Он начал рыскать в куче деревянных тарелок и оторванных от полок деревяшек, ища кухонный нож. Схватившись за рукоять, Вермир поднялся, нащупал пульс на шее и прислонил холодную сталь к коже. Долгая, томительная секунда, полная сомнения и аргументов, превратилась в десять. Вермир представил, как нож разрежет кожу, доберётся до вены, из которой под давлением выплеснется кровь, как он упадёт на пол, зажимая рану, начнёт захлёбываться кровью, задыхаться.

«Береги себя, не стоит делать что-то великое непонятно ради чего. Ведь всё что у тебя есть — это ты», — ворвалась фраза дракона в голову.

— Я смогу! Смогу! — прорычал Вермир, сжав зубы.

«Сможешь», — спокойно подумал он. — «Но только что этим решишь? Про тебя будут говорить, что ты слабак, сбежавший от проблем, а твой отец вырастил слабака. Разбойники будут смеяться, вспоминая тебя, они хотят твоей смерти, ты только окажешь им услугу. Пойди и запихай их желанием в желудок!».

Нож шумно упал, Вермир опустил руки, чувствуя безудержную слабость.

— Запихаю, но не сейчас, — вяло сказал он, двигая непослушные ноги в свою комнату.

Голова загудела, будто перегруженный трансформатор, тело упало на кровать, через пару секунд Вермир проникнул в мир тьмы с разбивающимися друг о друга цветными кругами.

Ночь ярости

В кромешной темноте в окно влетела горящая бутылка, разбив стекло и врезавшись в печку, раскидывая горящую жидкость. Вермир вскочил, видя отблески огня в соседней комнате, вторая бутыль влетела в его комнату, разбившись о пол. Огонь маленькими язычками раскинулся по всей территории, как царь, поедая своё богатство.