Алракцитовое сердце. Том I

— Поверь мне, прошу, — быстро зашептал Деян, наклонившись к самому ее уху и ухватив за запястье, не давая уйти. — Я не шучу, не лгу, не брежу. Этот, во дворе, — он… Он вообще не человек, Эл! Кукла. А второй, который ушел, — он, чтоб его, на самом деле князь. И чародей, настоящий. «Голем». Такой же древний, как треклятые развалины, и еще более сумасшедший, чем старуха Вильма, которая мне про него рассказывала. Она говорила — он сам этот свой проклятый замок и разрушил! Впал в ярость и всех — жену с ребенком, слуг, соседей — всех перебил… Но сам о том не помнит. И лучше ему ничего не знать, не знать, что мы знаем, и о том, что я рассказывал девчонкам, тоже, и никому другому не знать, потому как… — Он запнулся, окончательно запутавшись.

— Потому как наши все равно тебе не поверят. А этот самый князь, если захочет разузнать побольше, может кнутом или колдовством с тебя кожу содрать для верности, — закончила вместо него Эльма. Тон ее изменился, стал задумчив и насторожен. — Или не с тебя, а с девчонок, да вообще со всех подряд, если разойдется. Это ты хотел сказать?

— Ты мне веришь?

— Не знаю, — Эльма чуть слышно вздохнула. — Но ты ведь не мог такое выдумать, Деян?

— Нет, я не…

— Слово Цапли? — вдруг требовательно спросила она.

В первый миг Деян подумал, что ослышался. Отстранился, поймал ее взгляд, ожидая найти в нем насмешку, но Эльма была серьезна. Серьезней некуда.

«Нашла что вспомнить — в такой-то момент! — Деян невольно крепче стиснул ее запястье. — Мне тебя никогда не понять, Серая».

— Слово, Серая, — прошептал он. — Честное слово Цапли. Иди скорее, прошу. Запритесь в доме и не выходите.

— А ты?

— Я хочу чуть проследить тут за всем. На всякий случай.

Никакого «всякого случая» Деян представить себе не мог, но сидеть, запершись в четырех стенах, в ожидании, когда в дверь постучит чародей, казалось хуже, чем находиться здесь. Кроме того, он сомневался, что сумеет сейчас дойти хотя бы до Беоновой калитки.

Эльма с сомнением посмотрела на него, думая, очевидно, о том же самом.

— Я не болен. Просто-напросто перетрусил. — Он вымученно улыбнулся. — Иди.

Она ушла, одарив его напоследок еще одним недоверчивым взглядом.

Глава третья Каменная крошка

— I —

После того как Эльма вышла за калитку, Деян просидел некоторое время неподвижно, собираясь с силами. Потом доковылял до крыльца и со вздохом облегчения опустился на лавку. Обе ноги будто превратились в деревяшки — и все же он дошел, не упав и даже не споткнувшись.

«Герой!» — Деян криво ухмыльнулся своей маленькой и бесполезной победе.

Никто не обращал на него внимания, ни великан, ни односельчане, чему он был почти в равной степени рад. Людей во дворе Беона убавилось втрое, но оставшиеся, слишком ошарашенные и встревоженные, чтобы вернуться к обычным делам или спрятаться — а может, тоже страшащиеся ожидания в четырех стенах, — расходиться не спешили; тем паче распогодилось и выглянуло солнце. Некоторые, осмелев, попытались поговорить с великаном: далеко ли войска, не знает ли случайно «господин Джибанд» чего-нибудь о судьбе орыжских и волковских рекрутов, что господа бергичевцы намерены делать с пленными, с жителями захваченных земель? От этих расспросов грубое лицо гиганта принимало выражение растеряное и даже виноватое. «Не знаю. Не понимаю, о чем вы», — гундосил он, чем еще больше убеждал людей, что все произошедшее — не иначе как какая-то хитрость, которая не сулит им ничего хорошего. Они отходили, переглядываясь и перешептываясь. Деян чутким слухом улавливал обрывки их разговоров: более всего людей занимал вопрос, возможно ли как-нибудь откупиться от чужаков, чтоб солдаты не порушили тут все, и хватит ли добра одновременно на откуп и на то, чтоб пережить зиму. Орыжцы твердо убедили себя, что имеют дело с бергичевскими разведчиками, и разуверить их не могло уже ничего. Пожалуй, даже если б сам Голем прямо заявил, что понятия не имеет, кто такой барон Бергич, — они точно так же переглянулись бы и пошли шептаться промеж собой, чего он пытается эти добиться.

Деян сокрушенно вздохнул: в голове не было ни единой мысли о том, что делать дальше, кроме как надеяться, что чародей уйдет на тракт — хорошо бы не заглянув перед тем в Волковку — и где-нибудь в большом мире сгинет в омуте войны.

«Который немногим позже затянет и нас. В самую пору позавидовать… этому…», — Деян взглянул на Джибанда. Стоять столбом посреди двора великану наконец наскучило, но никакого занятия он себе так и не придумал, потому прошел к дому и сел на полоску сухой земли у стены, прикрыв глаза — словно задремал. Судя по его поведению, какие-то чувства он испытывал, хоть и не был человеком, но соображал туго и плохо понимал, что происходит.