Алтайская принцесса

– Некогда паниковать, – Арианда решительно тряхнула головой. – Ном, быстро решаем задачу. Исходные условия: 12 стандартных галактических часов или 7 местных дней, два стандартных исследовательских корабля. Биосфера планеты из нескольких миллионов видов животных и растений. Как можно в максимально сжатые сроки организовать эвакуацию в объемах, достаточных для её вторичного воссоздания на новом месте с учетом полноценного запуска там всех эволюционных процессов?

Ном затих: он подключился к системе управления корабля Могуна. Молчание продолжалось несколько минут. Могун и Арианда терпеливо ждали. Наконец, робот заговорил.

– Задача имеет решение. Универсальные системы сворачивания и уплотнения материи, имеющиеся в нашем распоряжении, позволяют транспортировать в состоянии анабиоза порядка 220 тысяч единиц высшей организации, остальное можно взять в виде образцов. Правда, несколькими эволюционными ветвями придётся пожертвовать.

– 220 тысяч – это не слишком мало?

– Какими ветвями придётся пожертвовать?

Магон и Арианда одновременно перебили робота.

Невозмутимый робот тут же выдал два последовательных ответа на два параллельных вопроса.

– 220 тысяч особей, то есть 110 самцов и столько же самок каждого вида – вполне достаточное количество. Конечно, число имеющихся здесь видов гораздо больше, но множество из них представляет собой тупиковые ветви эволюции, которые всё равно обречены на вымирание. Ещё больше видов представляют параллельные, конкурирующие между собой цепочки. Конечно, отсекая эти ветви, мы снижаем остроту межвидовой конкуренции, но эта ситуация через некоторое время естественным образом будет исправлена под воздействием местных условий, которые для инопланетных видов будут более суровыми, чем привычная для них экосистема. А пожертвовать придётся слишком массивными видами, чьи размеры резко выходят за рамки усреднённой массы. Грузоподъёмность наших кораблей этого просто не позволит. Так что многотонные гиганты, вес которых достигает восьмидесяти тонн, на новые пастбища отправлены не будут. На новом месте через какое-то время из наших "малышей" снова вырастут гиганты, и соответствующие экологические ниши будут заполнены. Кроме того, на новой планете гравитация несколько больше местной, так что здешние великаны могут просто не выжить в таких условиях, даже прямоходящим будет сложно адаптироваться к дополнительной нагрузке на позвоночник.

– А почему анабиоз? Неужели нельзя просто взять образцы? Сканеры пройдутся по планете, соберут необходимую биогенную массу, разместят в термокапсулах и вперед. Так мы сможем спасти больше видов.

Решительная Арианда не хотела соглашаться на половинчатый результат. – "Спасать – так уж всех", – считала она.

– Нет! – отрезал Ном. – Высокоразвитые существа испытают шок от такого воздействия. Страх вызовет изменение в их генокоде, и это отразиться на последующем развитии новой планеты. Достаточно того, что придется так поступить с "неразумными".

– За работу! – воскликнул Могун, прерывая длинные разговоры.

Каждый занялся своим делом. Ном трансформировал корабль Могуна в огромный транспортный крейсер. Разместил его в самом густонаселенном районе планеты и врубил торсионный генератор, активировав программу на привлечение. Всего через несколько минут, он увидел на опушке пару рыжих копытных, которые уверенно приближались к кораблю.

– Началось! – сообщил Ном Арианде и чуть не наступил на парочку извивавшихся возле него длинных блестящих существ, спешивших на борт. Вскоре появились и двуногие. Взявшись за руки, ничего не подозревающие мужчины и женщины разных племен заходили на корабль. Пассажиры все пребывали, и Ном заполнял анабиотические камеры, соблюдая четкий порядок и придерживаясь систематизации. Особые указания он получил относительно троих самых младших сыновей Могуна – единственных "кровных" родственников исследователя, которых он решил взять на корабль.

Арианда тем временем занималась новой планетой.

Могун собирал образцы и переправлял их на корабль Арианды. Его сканер на высоте двух километров мерно расчерчивал зигзагами небо. Из днища выходило несколько причудливо извивающихся темно-лиловых смерчей, которые "пылесосили" поверхность. Они избирательно засасывали в термокапсулы, запрограммированные бортовыми машинами, представителей различных биологических сообществ, не наделенных интеллектом. Растения, грибы, бактерии, насекомые – наверное, так их потом будут называть. При этом Могун старался не пугать остальных обитателей планеты. Как только лиловый смерч "насыщался" нужным видом, он тут же начинал искать новых космических пассажиров.