Алтарь без божества

– И кто это все говорит, что губит русского человека, мол, безалаберность его да неумение распорядиться богатством своим? Чепуха! Не где-нибудь – у нас родилась поговорка: «Копейка рубль бережет». Возьмите тех же свинарок с Мироцкой фермы. Ух, как денежку считают! Был случай с электричеством…

– Вспомнил, значит, Василий Степанович, историю эту, – усмехнулась Нина Павловна, когда повел я с ней разговор. – Было дело, подняли мы скандал из-за четырех копеек. Однако на каждом центнере привеса. И из-за чего? Из-за этакой филантропии. Подключили электрики четыре фонаря на соседнем железнодорожном складе плюс переезд осветили. Счетчик же наш работает. Каково? Железнодорожники, видите ли, беднее нас. А попробуй-ка не выгрузить у них вагон вовремя – такой штраф с тебя заломят, ого-го! А наши начальники думают, что теперь за электричество это они нам скидку в случае чего сделают. Как бы не так! Да хоть бы и так. Почему мы, хозрасчетная бригада, должны страдать. Нет, не пойдет!

Замолчала. Глянула мне в глаза:

– А про мою поездку в Германию ничего не рассказывал директор? Нет? Смущается, выходит. Уж больно я тогда резко доложила. А началось с чего? Опять эти самые разговоры об экономии да бережливости меня заели. Вот, дескать, в кооперативе «Троссин», что в ГДР, с которым мы дружим, порядок, а у нас… Странное дело, заспорила я, наши рабочие, будучи у них по обмену, говорят, чудеса творили. Организация! А немцы, к нам приезжая, расхолаживаются. Вон в прошлый раз месяц у нас работали, так потолстели даже. После этого меня и решили в ГДР с рабочей делегацией послать. Съездила. Директор по возвращении спрашивает: что видела? А то, говорю, что председатель кооператива там на мопеде ездит. Нет у него ни шофера, ни машины государственной. Экономно, а? Засопел, вижу, Степаныч… Конечно, много и по работе своей интересного присмотрела я. Учиться, что ж, надо. Я зазорной учебу для себя никогда не считала. Десятилетку окончила заочно. Правда, от ребятишек своих тетради прятала, а то приноровились списывать, – смеется. И опять посерьезнела:

– Одно скажу: мало людей научить по-хозяйски мыслить и хорошо работать, надо еще и приучить их к этому.

Как-то Нину Павловну спросили подруги с соседней фермы: «Нина, приезжаешь к вам и душой отдыхаешь. Люди друг друга с полуслова понимают. Тишь и гладь у вас. Неужели и в самом деле не ругаетесь меж собой?» Подумала Павловна и ответила: «Ругаемся, девчата, ругаемся. Но только из-за дела. И стараемся с перепалками не очень на народ выходить. Сами решаем. Коллективом». И засмеялась: вспомнила, как молоденькая трактористка, выпускница СПТУ Лена Оборская трактор принимала у парня. Ох, огонь-девка! Волос – рыжий, характер – кремень. Увидела грязь в кабине. «Прибери», – говорит хлопцу. А тот заартачился: «Что тебе трактор – игрушка в детсаде? Тут непорядок естественный». – «Ах, естественный? Ну так и я естественно!» – Да как вцепится в чуб молодцу.

Вот как порой бывает. Но не рассказывать же об этом гостям. А те выпытывают. «Значит, сор из избы не выносите?» – «Деликатное это дело, подружки, – поддерживать добрые отношения». Это все равно, что друг друга воспитывать. А в воспитании вселенским шумом и гамом вряд ли чего добьешься. Мама моя частенько вон мне напоминает, что говаривали в старину: «Учи жену без детей, а детей без людей». Правда, это к семье относится, да только и люди, с которыми работать приходится, тоже тебе не чужие. С ними большую часть времени вместе проводишь».

…В «Киевском» ждут гостей из «Троссина». Будто бы приедет и Герта, бригадир с молочного кооперативного комплекса. С ней подружилась Нина, будучи в командировке у них. Много общего с Гертой у Джус. У той тоже четверо сыновей растет… Бежит время. Тяжелеет костюм от наград, но тяжелеет и ноша жизни. Хотя… Как там написал Анатолий Стадник, экономист совхозный, в песне «Краса земная», посвященной ей, Герою Социалистического Труда Нине Павловне Джус?

Не беда, что вплетается в косы
Серебро. Вечер светел и тих.
Верю я, будут теплыми росы
Постоянно на тропах твоих.

Да будет так! Пусть сияют ласково зори над твоей головой, человек, дарующий миру и хлеб насущный, и жизненную красоту.

«Теперь Валька наша»

Дмитрий Кондратьевич Карпов, или просто Кондратьич, шестидесятилетний мужчина, ещё и ещё раз перечитывал письмо, озадаченно чесал затылок.

– Э, вон как разошлась… «Многоуважаемый папаня. Позвольте уведомить вас, что Валентина, моя кровная дочь, несмотря на все ваши пропагандистские усилия, вернется ко мне…» Ну и ну, слова-то какие.

Кондратьич зло плюнул и хотел было отбросить конверт с письмом в сторону, но против своей воли опять стал читать: «Ей здесь уже подыскана хорошая работа на меховой фабрике, а не на какой-то свиноферме».