Алтарь смерти. История маньяка-каннибала Джеффри Дамера

Наконец, доктор Палермо заявил, что на момент совершения каждого из преступлений Дамер находился в здравом уме, и приготовился к допросу Джеральда Бойла. Бойл начал зловещей репликой о том, что знает и уважает Палермо (почти все специалисты, которые участвовали в этом деле, знали друг друга), а затем замолчал. Но Палермо был слишком уверен в себе, чтобы его удалось легко запугать.

– Спустя четыре часа я понял, что Дамер не психопат, – сказал он мистеру Бойлу. – Я ожидал, что сумею выявить серьезное психическое заболевание, и шокирован, что не могу обнаружить ничего подобного.

Утверждать такое было как минимум смело.

Именно здесь мистер Бойл показал себя очень грамотным специалистом. Вместо того чтобы пытаться подорвать авторитет Джорджа Палермо, он решил дать ему возможность насладиться своим величием; он смиренно ждал от эксперта дальнейших действий и таким образом сумел заставить ничего не подозревающего свидетеля сообщить несколько странных фактов. Во-первых, Палермо не обратил никакого внимания на признание Дамера.

– Можем ли мы поверить в то, что после ареста Джеффри Дамер внезапно становится на сто процентов честен с нами? – вопросил он.

Палермо не поверил, что подсудимый сверлил черепа своих жертв; он считал, что он делал отверстия уже после их смерти (как сначала и утверждал подсудимый, до признания), чтобы облегчить процесс дренирования мозгового вещества. Он не верил рассказам о каннибализме; преступник, по его словам, в них «что-то недоговаривал». Не поверил он и истории про святилище.

– Он рассказал мне об этом между делом, уже когда я уходил. У меня есть основания полагать, что это ложь.

Также он не верил и в то, что Дамер убивал ради общения. По его мнению, убийца совершал преступления, чтобы заставить замолчать потенциальных свидетелей:

– Он убивал, потому что если бы они проснулись, то разозлились бы на него.

Руководство DSM – III-R он с высокомерным пренебрежением назвал не более чем путеводителем для непосвященных.

– Существует ли какой-то путеводитель получше? – спросил Бойл.

– Да, – улыбнулся Палермо. – Сила воли.

Это был не просто классический бессмысленный ответ, он еще и явно показывал самодовольство врача, который начинал выглядеть неприглядно. Вместо того чтобы просто отвечать на вопросы, он постоянно спорил с адвокатом, словно директор, который отчитывает нерадивого сотрудника. Судья Грэм не стал вмешиваться, чтобы его остановить. Что касается некрофилии, Палермо запутался в своих же показаниях и отрицал, что существуют доказательства, которые могут это подтвердить. Там, где Берлин, Беккер и Уолстрем диагностировали некрофилию, он увидел садизм и уверенно заявил, что Дамер не обладает характеристиками, присущими некрофилу, что было откровенно смешно. Наконец, доктор Палермо предложил свою версию того, что происходило в голове Джеффа Дамера. Убийства, считал он, являлись результатом сдерживаемой внутри него агрессии.

– Он убивал этих людей, потому что хотел уничтожить источник своего гомосексуального влечения к ним. Убивая их, он убивал то, что ненавидел в себе.

От подобных упрощенных характеристик отказались еще лет тридцать назад. В последний раз я столкнулся с чем-то подобным в книге, опубликованной в 1964 году и, без сомнения, знакомой доктору Палермо, в которой А. Хаятт Уильямс писал: «Некоторые элементы невыносимого внутреннего состояния проецируются на жертву; их цель состоит в том, чтобы избавиться от этих элементов с помощью кого-то еще, а затем убить и уничтожить их в этом человеке, чтобы предотвратить их повторное проникновение в себя»[78]. Вердикт Палермо фактически был парафразом этого фантастического утверждения.

Это не означает, что в случае Джеффри Дамера нет доказательств подавляемой агрессии. Его спокойная и монотонная манера поведения явно противоречит вулкану, который бушевал внутри. Некоторые убийства он совершал с применением силы, которая должна где-то иметь свой эпицентр. Кроме того, агрессия и секс в его жизни всегда переплетались друг с другом, и результатом этого становились иногда восхитительные, иногда катастрофические последствия. За человеком, которому не удается открыто выразить агрессию, нужно присматривать. Агрессивное поведение необходимо для проявления амбиций, самосохранения, конкуренции, самоутверждения. Слабый человек, лишенный подобных качеств (а теперь очевидно, что Дамеру в значительной степени не хватало каждого из них), откажется от агрессивности, которая в свою очередь станет засорять его «внутреннюю природу». Тогда может случиться так, что ее единственным способом выражения станет доминирующий секс. Отчасти нечто подобное, несомненно, присутствовало в патологии Дамера, но все это крайне далеко от поверхностного утверждения Палермо, что Дамер пытался убить в себе гомосексуала.

Сменивший Бойла Майкл Макканн отказался задавать свидетелю какие-либо вопросы, а вместо этого произнес речь, которая, по всей видимости, являлась репетицией его заключительного выступления. И снова судья не вмешивался.