Альтер Эго

…о том, что семья Азалидов — один из старинных родов Талассы, о бескрайних виноградниках и лавандовых полях, о доме с белым журавлём в золотом колесе, который, когда-то стоял на вершине холма, о грушевых садах и неспешных летних вечерах, о своей матери из прайда Лучницы, об отце и их любви, о её болезни и странной девочке, которую отец однажды привез из Рокны…

Кэтриона молчала, слушая внимательно, чувствуя горечь в его словах и ощущая боль, которую доставляет ему это признание.

…о приезде рыцарей Ирдиона, о пожаре, гибели семьи и своем ночном бегстве в Рокну.

— …Меня нашел Бард. Он вернулся ночью туда, на пепелище. Стоял надо мной, трогая губами за плечо… А я просто хотел умереть, но он мне не дал. Тянул прочь оттуда. И той ночью я уехал в Рокну. Надеялся, что тётя — сестра отца, примет меня и приютит, но тётя, узнав об истории с рыцарями, выгнала меня, сказала держаться подальше от их дома и забыть туда дорогу, иначе она сама сдаст меня белым плащам. Она боялась, сейчас я это понимаю. Но тогда я остался совсем один. Без семьи, друзей, без денег, без дома. Без желания жить. Я скитался. Спал под мостом, ел то, что удавалось украсть, и, наверное, в итоге умер бы или попался на воровстве, но однажды встретил Альбукера — таврака, который чинил сапоги на Портовой улице, и он увидел во мне что-то… Привел к своим. Их чайги стояли неподалеку от большой ярмарки. Мне дали угол, место, где можно спать, а ещё у меня была пара лепешек на каждый день… Жить можно. Но я был сломлен. Однажды в Рокне меня застиг дождь, и я забрел в ашуманский Храм, что в Нижнем городе. Я задремал там на скамье, а когда проснулся, услышал позади себя молитву женщины на ашуман. Тогда я не знал кто она. Извинился, что потревожил её уединение, а она удивилась тому, что бродяга, спавший на скамье, оказался таким воспитанным и вежливым. И мы как-то разговорились. Она почувствовала мою боль. Сказала, что знает, что такое потерять тех, кого любишь. Дала мне монету и предложила сесть на любой ашуманский корабль, плывущий в Ксирру, там найти Храм Бога ночи и показать эту монету. А ещё сказала, что, если я захочу, там я снова обрету смысл жизни. Я так и сделал — отдал Барда Альбукеру, пообещал вернуться за ним… через некоторое время. И уплыл.

— И там ты нашел смысл жизни? — спросила Кэтриона тихо. — Какой?

— Месть. Она помогла мне возродиться. Я провел в Храме десять лет, тренируясь и закаляясь, и я остался жив лишь благодаря ей. Месть вела меня всё это время, не давая сдаться и уйти, питая силой, чтобы пройти испытание огнем и мечом, ядами и водой, и в итоге я выжил и вернулся. Я стал ичу — Тенью, слугой Бога ночи. В Рокне есть человек королевы, его зовут Найд, таких как я, отправляют сначала к нему. Я разыскал Альбукера и своего коня, снял домик в Таврачьем квартале и стал выполнять работу, которую мне давал Найд. И в тоже время искать их — убийц моей семьи. Я нашел их всех. И убил. Ты спрашивала меня об этом в Рокне — и поверь, я не сожалею об этом, Кэти. Сожалею лишь об одном — что Крэд умер раньше, чем я узнал, кто отдал ему приказ убить мою семью. Кто донес и подбросил в наш дом все эти колдовские вещи. И зачем.

Он взял ещё одну грушу…

— Теперь ты отмщен, и что дальше? В чем теперь смысл твоей жизни? Что ты будешь делать теперь, когда достиг своей главной цели?

— Когда мы в первый раз говорили с королевой в Храме, она сказала мне одну вещь, которую я запомнил. Ненависть — это чёрный огонь, который питается душами. И пока он горит, ты всего лишь факел для него — орудие в руках богов. В тебе нет свободной воли. И погасить это пламя может либо месть, либо прощение. Нужно решиться и выбрать что-то одно, иначе душа сгорит. Я сделал свой выбор ещё тогда, когда сел на корабль в Ксирру. И вот теперь я погасил это пламя, Кэти, так что отныне волен жить, как захочу.

Они смотрели друг на друга и молчали, понимая, как больно было всё это говорить. И слушать тоже было больно…

Наконец, Кэтриона вздохнула и произнесла:

— В Лааре тебя послала королева?

— Да. И я даже предположить не мог, что ты едешь туда за тем же самым. Мои мысли были заняты решением совсем другой головоломки. Но когда я увидел медальон Ордена, арры на твоем плече и тебя с печатью в руках над моей сумкой, уж прости, Кэти, рассудок у меня в тот момент помутился.

— А как ты нашел печать? И где она была?

— В лесу. Королева дала мне кольцо, которое помогло её найти, — он поставил рядом с корзинкой ещё один огрызок.

Тепло растеклось по телу, и вино сгладило горечь воспоминаний и откровений. Кэтриона смотрела на Рикарда и думала, что с самого начала Боги подшутили над ними. Она усмехнулась и произнесла задумчиво, глядя на огрызки груш:

— Иногда мне кажется, что боги тоже играют в шатрандж, только вместо пешек на их доске мы, — она перехватила его понимающий взгляд и спросила: — Что нам теперь делать, Рикард?

— Я хочу, чтобы ты вспомнила, кто ты. И у меня есть одна вещь, которая поможет тебе это сделать — твой медальон, который ты отдала мне там, в Талассе. Дотронувшись до него, ты ведь сможешь всё вспомнить?