Альтернативная линия времени

Подняв взгляд на величественный эвкалипт, господствующий в этой части студенческого городка, я медленно, шумно вздохнула. Воздух был насыщен терпким запахом прелой листвы, над головой вытягивалось облако, тело которого разрывали на части воздушные потоки. Здесь, в этой природной зоне, царила непривычная тишина. Управляющая компания Ирвина создала этот островок дикой природы в самом центре университетского квартала, внешне неотличимого от окружающих его торговых центров. Мимо прошествовали две девушки, с обесцвеченными прядями в волосах, игриво демонстрируя бедра под свободными шелковыми шортами из «Экспресса». Флирт, но без распутства. Загар, но не темная кожа. Твою мать! Я ненавидела это место, где нам приходилось выбирать между тем, чтобы выглядеть неестественно, и тем, чтобы быть незаметными.

Не нужно мне было возвращаться в недавнее прошлое из 1893 года. Долгая поездка во Флин-Флон явилась страшной расточительностью, и вот теперь я застряла здесь. И это была не серия из «Геологов», где герои постоянно скачут взад и вперед из одного времени в другое, несмотря на тот факт, что до появления авиации добираться до Машин было крайне сложно. В реальной жизни, поскольку я захотела снова увидеться с Бет, у меня не было другого выхода, кроме как остаться в 1992 году. После той ночи у дома мистера Расманна я выклянчила комнату в университетском общежитии, где обычно останавливались иногородние преподаватели. Но я не могла больше здесь задерживаться. Определенно, мой тайный визит уже попал в базу данных, и, если я продлю свое пребывание здесь, в моем родном времени ко мне возникнут вопросы. О чем я думала, черт побери?

Нагнувшись, я подобрала с земли одинокий желудь, валявшийся у меня под ногами, и погладила его толстую оболочку. Злиться на себя было бесполезно. Побывав на ритуале в салоне Софы, я снова чувствовала себя сильной. Очищенной. Не было и речи о том, чтобы я оставила свое прошлое в покое. Да, я упустила свой шанс вмешаться после концерта «Черной Образины», но должен был быть какой-то способ пересмотреть тот вечер в Пасадине – когда я стояла на мосту, перевесившись через край, и смотрела на разбитое, изуродованное тело. Это тело снилось мне с тех пор каждую ночь. Я просыпалась в меблированных комнатах в Чикаго, оглушенная кошмарными мыслями о том, что старею и, быть может, у меня больше не будет возможности себя исправить. Закончив то редактирование в девятнадцатом веке, я уже не смогу снова вернуться в 1992 год так, чтобы не породить массу вопросов. Было просто необходимо изменить свою жизнь сейчас.

Комсток должен был приехать на Всемирную выставку в августе, а мне потребуется несколько недель на то, чтобы добраться до Машины и вернуться обратно. И если где-нибудь случится заминка, я могу упустить свой шанс осуществить редактирование. Но я все равно отправилась в 1992 год. Асиль и Софе я объяснила, что мне нужно отлучиться по делам путешественника, а в «Алжирском театре» сказала, что мне нужно срочно съездить по семейным делам в Калифорнию. Пройдя контроль, я присоединилась к отряду охотников индейцев-кри, идущих мимо Флин-Флона. И только тогда мне единственный раз удалось мирно поспать – в лесу, по дороге в свое прошлое. Добравшись до Машины, я без труда убедила Ваксовые Усы отправить меня в 1992 год.

И вот теперь я была здесь, чувствуя себя почти так же мерзко, как и тогда, когда убивала людей вместе со своими подругами.

Встав, я окинула взглядом зеленый массив вокруг. Можно будет выдумать какое-нибудь полузаконное оправдание задержаться в университетском городке на лето, прочитать несколько лекций и попытаться еще раз поговорить с Бет. А можно убраться отсюда и вернуться к выполнению своего задания. Без сомнений, не случайно лишь редкие путешественники докладывали о редактировании своей собственной жизни, и, возможно, причина этого крылась не в том, что подобное вмешательство практически неизбежно приводило к безумию или порождало конфликт смежных линий времени. Быть может, это просто заканчивалось неудачей.

Мимо прошла группа студентов, оживленно обсуждающих предстоящие дебаты кандидатов в президенты. Мои потуги редактирования не шли ни в какое сравнение с тем, как люди изо дня в день старались изменить свою жизнь такой простой вещью, как выборы. Мне нужно было забыть свой разговор с Бет, точно так же, как я забыла ту ночь в Пасадине и большую часть старших классов. Когда воспоминания об этом всплывали, я усилием воли заставляла себя думать о чем-нибудь другом. Сосредотачивалась на полном отсутствии ощущений при путешествии через «червоточину». Внутри этого немыслимого зева история стиралась начисто.