Альтернативное маггловедение

— Думаю, нужно тебе рассказать. Пригодится, знаешь ли… — Профессор вздохнул. — Школьные шуточки я Блэку, конечно, всегда готов был припомнить, но и только. А вот то, что по его вине, как я думал, погибла Лили…

— Лили Поттер?! — изумился Драко. — А… э… ой.

— Я ее знал еще до Хогвартса. Потом я попал на Слизерин, она на Гриффиндор, вместе со всей этой шайкой, — произнес Снейп, и видно было, что говорить ему тяжело. — Она была магглорожденная, я — полукровка, вдобавок далеко не богатый. Поттер с компанией доводили меня все время учебы, Лили кое-как заступалась, но на пятом курсе мы с ней рассорились вдрызг. — Он ссутулился. — После очередной шуточки Блэка я сорвался и обозвал ее грязнокровкой, а она так мне этого и не простила.

Драко дернулся, прекрасно поняв намек. «Аддерли никогда не обижалась на „грязнокровку“, — напомнил он себе. — И она, кстати, и не такая вовсе!»

— А может, это просто был удобный предлог, сэр, — сказал он нарочито ядовито. — Чтоб от вас избавиться. Поттер-то был куда лучшей партией для магглорожденной!

— Ты весь в отца, — мрачно произнес Снейп. — Именно это и почти такими же словами Люциус сказал мне много лет назад. Я об этом и думать не хотел. Противно, знаешь ли, становилось от таких мыслей. Так до сих пор и не знаю…

Он замолчал. Глупо было думать, что тринадцатилетний мальчишка его поймет.

— Вот, значит, почему вы так Поттера не любите, сэр, — задумчиво произнес Драко. — Сильно напоминает, да? Я слышал, он вылитый отец, а глаза, как у матери.

— Дело не только в этом, — мрачно ответил профессор. — Но большего тебе знать не полагается, я и так слишком много рассказал.

— Ага, например, что папу легилиментили, — фыркнул Малфой. — Сэр, не беспокойтесь, я никому обо всем этом не скажу.

— Даже твоей Аддерли? — приподнял тот бровь.

— Даже… — начал было Драко, но вдруг осекся, словно ему пришла на ум какая-то важная мысль, и закончил обтекаемо: — Даже и не знаю. Не стоит, наверно. А вот про то, как мы Блэка ловили, завтра все узнают, папа разрешил рассказывать!

Снейп тихо застонал…

Разумеется, назавтра Хогвартс бушевал: Великолепная девятка снова отличилась! Кто-то даже запустил шуточку, мол, неудивительно, их же втрое больше, чем в Трио! Малфой выхаживал гоголем, снисходительно отвечал на вопросы, но при этом о чем-то очень сосредоточенно размышлял.

Ну а после рождественских каникул стало еще хуже: вдохновленный успехом, Сириус Блэк наведался в Хогвартс, чтобы познакомиться с крестником, но первым делом нарвался на старых знакомых (которых, разумеется, заранее предупредил Малфой) и долго их благодарил, чем развеял последние тени сомнений. Поттер от него поначалу шарахался, потом оттаял и поволок в гриффиндорское общежитие, а вечером в Берлоге Томас с удовольствием описывал, как Уизли, узнав, кем на самом деле была его крыса, едва успел донести ужин до унитаза…

Дальше — больше. Восстановленный во всех правах Блэк подал в суд, требуя передачи ему опеки над крестником, на что он имел все права. Процесс грозил затянуться надолго, но сам факт выводил из себя очень и очень многих, включая Снейпа и в особенности Дамблдора, у которого на Поттера имелись какие-то свои таинственные планы.

— Ну и заварушка, — говорил приятелям Финниган, довольно потирая руки. — Вот это, понимаю, навели шороху! Вот это сходили на пикничок!

— Главное, дементоров от школы убрали, — невозмутимо отвечала Аддерли. — А то не снег был, а черт-те что, ни покататься, ни горку залить…

Только Малфой помалкивал и по-прежнему что-то обдумывал.

3.4 Окольцованные

— Аддерли… — поймали ее под руку.

— Еще раз зажмешь меня в темном углу — прощайся навсегда с благородным профилем, Малфой, — сказала девушка. — Даже мадам Помфри не исправит.

— Да ну тебя… Пошли на кухню. Мы тогда, в больнице, не обо всем поговорили.

До кухни они добрались благополучно, уселись, спросили чаю, молча переглянулись.

— Как мы уже выяснили, я обидел тебя, когда сказал про твоего предка, — начал Малфой, глядя в чашку. — Но, кажется, все началось не с того. Ты сказала, что Аддерли никогда никому не принадлежали.

— Так и есть. Воинская присяга не считается, если что. Это же личный выбор.

— Ты подумала, что я считаю тебя игрушкой. Я так говорил вначале, чтобы остальные не цеплялись. Просто это им понятно, а что-то другое втолковывать… бесполезное занятие.

— Возможно. Кстати, ровно то же самое говорила мне Грейнджер.

— Серьезно? — опешил он.

— Абсолютно. В смысле, что игрушкой считаешь, а не насчет «втолковывать». Не тяни, Малфой. Что дальше?

— Я подумал, что ты, конечно, не игрушка, но я все равно хочу, чтобы ты принадлежала мне, — выдал он.

— В каком смысле? — нахмурилась Аддерли.

— В таком… — Он встал, взъерошил короткие платиновые волосы и тут же опустился на одно колено. — Кэтрин Луиза Аддерли, я предлагаю тебе свою руку и не сказать, чтобы сердце, но во-от такусенький кусочек души — это уж точно.

— Драко, тебе всего тринадцать! — опешила та.

— А Нотт правильно заметил, что это, во-первых, ненадолго, а во-вторых, в этом возрасте раньше уже женились.