Алые маки на серых скалах

После тяжелых испытаний, выпавших на долю Камо, Ленин уговаривал его основательно отдохнуть. Но Камо на это ответил:

— Я — везучий, не пропаду. Поручайте дело, я без дела не могу!

Он действительно не мог без дела. Кроме того, Камо было совестно, что Ильич уделяет ему так много внимания.

И Ленин возложил на Камо задачу организации транспортировки подпольной литературы из-за границы в Россию.

Перед отъездом Камо зашел попрощаться с Ульяновыми.

— А есть у вас теплое пальто? Вам будет чертовски холодно ходить по палубе, — критически осмотрев одежду Камо, спросил Ленин.

Камо беззаботно махнул рукой: мол, на что ему пальто. Однако Ильич настоял, чтобы он взял его теплый серый плащ, который подарила ему в Стокгольме мать.

— Теперь я, Владимир Ильич, никогда не расстанусь с вашим плащом. Разве только полицейские сдерут его с меня вместе с кожей, — пошутил растроганный заботой Ленина Камо.

Очевидно, этот плащ сохранился бы до конца жизни Камо, если бы он еще и еще раз не попадал за тюремные решетки…

В очередной раз Камо был запрятан в Метехский замок и приговорен к смертной казни.

«Нельзя же все время увиливать от смерти. Когда-нибудь да нужно умереть. Но все-таки попытка — не пытка. Постарайся что-нибудь придумать!» — писал он своей сестре Джаваир из тюрьмы.

Однако не судьба была умереть Камо в то время… В связи с 300-летием царствования дома Романовых смертная казнь была заменена ему двадцатью годами каторжных работ.

«Ну, это уж ты шалишь, звезда моего счастья!» — Камо стал искать пути для побега. На этот, раз выручила Февральская революция 1917 года.

Из Харьковской тюрьмы через Баку и Тифлис он спешит в Петроград.

— Немедленно на отдых! Прежде всего — восстановите здоровье, а потом поговорим о делах, — приказал Ленин.

Почти насильно в июле 1917 года Камо отправили на Минеральные Воды.

А вот когда по поручению Кавказского краевого комитета он в ноябре привез Ленину письмо Степана Шаумяна, Владимир Ильич, увидев Камо, воскликнул:

— Ну, батенька, теперь вас можно снова узнать. А то, честно говоря, я тогда очень был огорчен вашим ужасным состоянием. Сядьте, расскажите обо всем! Во-первых, каким путем ехали сюда?

— По Военно-Грузинской дороге, Владимир Ильич, через Кубань и Дон.

— Позвольте, там ведь хозяйничает белогвардейщина?

— Да. Пока — да! — Слово «пока» Камо подчеркнул.

— Конечно, пока! — в тон ему повторил Ленин. — А теперь рассказывайте!

— Э-э! Дорога, Владимир Ильич, называется так, когда можно по ней идти, ехать. А это горе, а не дорога! Смотришь, рельсы разобраны, как ехать? Дрова для паровоза где взять? А воду? Кругом белогвардейцы. А в вагонах — клопы, вши… Так и ехал, да не я один!

— Н-да… Картина… А теперь — о делах Кавказа. Рассказывайте! — потребовал Ленин.

В те дни Совет Народных Комиссаров обсуждал положение дел на Кавказе, и Камо несколько раз встречался с Лениным, побывал и у него дома. Надежда Константиновна тоже дотошно расспрашивала о кавказских делах, о своих тамошних друзьях.

Камо повидался в Москве с товарищами по подполью, которые теперь создавали новые государственные и общественные организации, налаживали работу предприятий, культурно-просветительных учреждений, школ и больниц. Многие из старых друзей занялись формированием первой в мире регулярной рабоче-крестьянской Красной Армии.

А для Камо подполье еще не кончилось! Обратно он вез из Москвы крупную сумму партийных денег и постановление Совета Народных Комиссаров о назначении чрезвычайным комиссаром Кавказа председателя Бакинского Совета Степана Шаумяна.

Добрался тогда Камо до места благополучно, с честью выполнив поручение ЦК, и снова с головой окунулся в боевую партийную работу. И вот теперь он снова в Москве…

В коридоре послышались шаги: появился тот, кого с таким нетерпением ждал Ленин! Он дружелюбно кивнул застывшей на месте Ане и робко постучал в дверь кабинета.

— Войдите, войдите! — подал голос Ленин.

В открытую дверь Аня увидела, как Владимир Ильич положил перо на стол и быстрым шагом пошел навстречу вошедшему:

— Здравствуйте, товарищ Камо! — Ленин протянул гостю руку, а другой обнял его за плечи.

«Счастливец… Интересно, кто же он такой?» — с завистью подумала Аня о кавказце.

Квартира Владимира Ильича находилась тут же, в Кремле, совсем близко от его совнаркомовского кабинета. Из маленькой передней, где стояла вешалка и висело над тумбочкой овальное зеркало, дверь вела в столовую. Здесь, за круглым столом, накрытым клеенкой, обычно принимали гостей.

— Посмотри, Надюша, кто к нам приехал! — пропустив Камо вперед, сказал Ленин и, взяв из его рук плащ, повесил на вешалку.

— Камо, — всплеснула руками Надежда Константиновна и дружески обняла гостя. — Когда? Как? Впрочем, чуточку подождите. Сейчас сядем пить чай и поговорим не спеша, как давно с вами не говорили, — сказала Надежда Константиновна и начала хлопотать у стола.

Камо всегда трогало, с какой непосредственностью она с первого же дня приняла его необычное имя и попросту произносила его, без прибавления слова «товарищ».