Алые сердца. По тонкому льду

Император Канси выпил немало чая, однако даже не тронул пирожные. Допив чай, Его Величество решил, что отдохнул достаточно, и, поднявшись со своих мест, они с принцем продолжили свою прогулку. По дороге Ли Дэцюань отвел императора в отхожее место, а мы с четвертым принцем остались, в полном молчании почтительно ожидая их возвращения. Свита стояла чуть поодаль.

Устремив отрешенный взгляд куда-то вдаль, я сделала несколько рассеянных шагов и, оказавшись возле четвертого принца, негромко сказала:

– Его Величество совсем не ел сладостей, а прогулка была довольно долгой, так что скоро он наверняка проголодается. А если будет глядеть на фрукты и овощи, выращенные руками его сына, это произойдет еще скорее.

Несколько мгновений принц стоял неподвижно, а затем резко повернулся и махнул рукой, подзывая к себе слугу. Когда тот подбежал, четвертый принц принялся шепотом отдавать ему распоряжения, и прошло немало времени, прежде чем слуга, выслушав до конца, наконец умчался исполнять приказ.

После возвращения императора мы еще немного прошлись, а затем четвертый принц, видя, что силы Его Величества уже на исходе, почтительно предложил ему войти в его дом и передохнуть, а затем сесть в повозку и ехать домой. Император Канси улыбнулся и согласно кивнул.

Когда Его Величество занял место за столом, неожиданно вошла четвертая госпожа, из рода Ула Нара, неся в руках поднос с чаем и сладостями. С улыбкой на лице я приняла поднос из ее рук, в душе испытывая довольно смешанные чувства. Пока я проверяла, не отравлено ли угощение, четвертая госпожа с поклоном поприветствовала Его Величество и, улыбнувшись, произнесла:

– Разумеется, этим пирожным ни за что не сравниться с теми, что готовят во дворце, однако их своими руками приготовила ваша сноха в знак своей дочерней любви, а посему она нижайше просит Ваше Величество отведать их.

Ее слова сильно воодушевили императора Канси, и он с улыбкой взял у Ли Дэцюаня одно пирожное. Попробовав его, Его Величество кивнул и похвалил:

– Неплохо, на вкус свежо и сладко.

Вслед за императором четвертая госпожа брала одно за другим разные пирожные и поясняла:

– Каштановая паста в этих пирожных приготовлена из каштанов, что вырастил четвертый господин. А для этих пирожных были использованы цветы тех самых хризантем, которыми вы, Ваше Величество, любовались в восточной беседке…

Не прекращая выражать бурный восторг, император одно за другим перепробовал все пирожные, что лежали на блюде.

Четвертая госпожа была очень ласкова, держалась благопристойно и сдержанно, не переставая щебетать своим сладким голоском. Отвернувшись, я отстраненно глядела в окно.

Когда Его Величество закончил трапезу, служанка принесла таз для омовения. Только я собралась засучить рукава, как вдруг четвертая госпожа сама принялась помогать императору мыть руки. Покосившись на меня, император Канси с улыбкой заметил:

– Обычно ты такая говорунья. Почему же сегодня будто воды в рот набрала?

Поклонившись Его Величеству, я притворилась, что обижена до глубины души:

– Сегодня Вашему Величеству прислуживает сноха, что так умна и умела, потому вы, разумеется, отвергли грубую заботу вашей покорной служанки.

В глазах четвертой госпожи промелькнуло беспокойство, и она поторопилась заискивающе улыбнуться:

– Я много слышала о том, что барышня Жоси – прелестная девушка, обладающая тонкой, изысканной натурой. Она провела много лет подле Его Величества, и обычным людям не сравниться с ней в мудрости и добродетели. Если уж барышня использует по отношению к себе слово «грубый», то разве не затем, чтобы пристыдить нас?

– Не обращай на нее внимания, – с улыбкой ответил император четвертой госпоже. – Она напускает на себя этот вид, чтобы повеселить нас. На самом деле она не такая злобная и мелочная.

Помыв руки, Его Величество перекинулся с четвертым принцем и госпожой еще парой фраз, после чего повернулся к Ли Дэцюаню и спросил:

– У нас еще остались нефритовые жуи, что преподнесли нам бирманские послы?

– Всего их было четыре, – отвечал Ли Дэцюань, – один находится у госпожи вдовствующей императрицы, один вы пожаловали супруге Ми, еще один – Миньминьгэгэ, так что осталась последняя.

– Пусть его позже пришлют сюда, – велел Его Величество, – в качестве награды для четвертой госпожи из рода Ула Нара.

Услышав эти слова императора, четвертый принц с супругой тут же упали на колени, благодаря за милость.

– Мы уже давно не проводили время так радостно и безмятежно. На свете нет ничего драгоценнее того почитания родителей, что вы двое показали сегодня, – с улыбкой проговорил император Канси. – Кто сможет сказать, что главе Поднебесной недоступны простые семейные радости? Сегодняшний день мы провели в точности как обыкновенный старик-простолюдин: ели сладости, собственноручно приготовленные нашей снохой из того, что наш сын вырастил своими руками.