Амаранты. Одаренный

– Не принижай себя лишь потому, что боишься потерять нечто, – возможно, оно того и не стоит.

Квен даже зарычал, услышав оскорбительный намек в адрес Кимико. Но отец щелкнул его по носу:

– Следи за своим тоном. Все твои сестры знают, каковы мои требования к поклоннику.

– Я твой сын.

– И имеешь для меня неоценимое значение. Поэтому послушай меня. – Удерживая его на расстоянии вытянутой руки, Хармониус заговорил серьезно. – Вполне естественно задаться вопросом, будет ли ваш (любого из вас) поклонник переживать из-за вас так же сильно, как вы уже переживаете из-за него. И оценит ли тот факт, что он – ваш единственный шанс на счастье.

Квену не нравилось, что перед ним произнесли речь, явно предназначенную для дочерей стаи, но, положа руку на сердце, он не мог отрицать, что и у него возникали подобные мысли.

– Сватовство поднимает вопросы, на которые можно и нужно ответить. А хороший поклонник развеет все страхи, освободив место для доверия, привязанности и обязательств. – И Хармониус тихо добавил: – Твоя мать, моя Аврора, часто говаривала: «Предъявляй своему жениху самые высокие требования, и он будет возрастать навстречу тебе». Кимико должна доказать свою собственную ценность, не ставя под угрозу твою.

* * *

Элоквент не успел переговорить с Кимико наедине перед уроком, но ее взгляд был тверд, поза уверенна, а ее партнеры сплотились по обе стороны от нее. Он попробовал простой сигнал: давай встретимся позже.

К счастью, она заметила. Наклонила голову в знак согласия и пробормотала чуть слышно:

– Да, пожалуйста. Нам нужно поговорить.

Ее услышал только феникс. Взгляд Суузу – открытый, заинтересованный – тут же скользнул в его сторону. Квен был совершенно уверен, что он уже все знает, и почувствовал себя до ужаса неловко. Но тут голова молодого феникса склонилась в птичьем знаке признания. Уважительном, даже почтительном. Неуверенность, должно быть, была написана у него на лице, потому что Суузу приподнял брови и повторил его же предыдущий жест: встретимся позже.

Разумное предложение.

Кимико переводила взгляд с одного на другого, ее глаза светились пониманием.

– Суузу уже зарекомендовал себя как отличный посредник. Где и когда?

Феникс – ее посредник?

– После уроков, ладно? У Собратьев, там, где живут Эдж и Флэй.

Суузу наклонился, передал его сообщение на ухо Кимико, та с благодарностью приняла его.

Все это казалось очень многообещающим, даже несмотря на то, что кот сунул в это дело свою лапу. Спокойствие Кимико позволило Квену немного расслабиться, но он все равно не мог сосредоточиться на госпоже Ривз, чья утренняя лекция началась с исторических основ практики ухода. Эта сильно сокращенная версия, узаконенная Открытием, делала акцент на красоте доверия и силе сотрудничества.

Квен знал эту версию достаточно хорошо, ведь она являлась частью его наследия.

Блеск Стармарк, Первый из Собак, заключил союз с ранними наблюдателями – еще до того, как они стали известны под этим именем, – и стал соучредителем Междумирья.

Его дед нарушил традицию той ранней эпохи, когда наблюдатели считались честной добычей. Фрагмент истории, который при огласке вызвал бы недовольство многих, особенно в местах вроде Америки, где мирный процесс внешне выглядел блестящей шерстью, зато весь подшерсток был в шипах и колючках.

– Некоторые кланы сознательно воздерживаются от ухода, – рассказывала госпожа Ривз. – А некоторые представляют уход наблюдателя как обряд перехода во взрослую жизнь. Амаранты, живущие в союзах, где они вступают с наблюдателями в случайный контакт, извлекают выгоду из такой близости.

– Типа перепадает с чужого плеча? – спросил Сосукэ.

Госпожа Ривз замялась:

– Как бы ты это описал, Хану?

Волк вскочил:

– Уход – это слишком целенаправленная штука, чтобы распыляться, затрагивая других. Но присутствие наблюдателей в доме создает определенную… атмосферу.

– Пьянящую, – согласился Юта.

Плум кивнул:

– Интимную.

Хвост Хану задвигался быстрее:

– Отчасти дело в детях. Маленькие наблюдатели не контролируют выход энергии и могут взвинтить всю стаю. Особенно если они такие потрясающие, как Айла.

Общее внимание переключилось на Айлу, и девочка отодвинула стул:

– Это одна из причин, по которой детей высокого ранга быстро переводят в академии, такие как Ингресс. Уроки владения собой начинаются очень рано. – Айла подняла руки и продемонстрировала браслеты с выгравированными на них переплетающимися чарами. – Эти обереги предназначены для вашей защиты не меньше, чем для моей. Хоть я особо и не «выплескиваюсь», эмоции до сих пор еще мешают мне сохранять контроль над собой. Иногда. – Она забавно сморщила нос. – А сенсей и папа строгие.

– И не зря, – сказала госпожа Ривз. – Все процедуры ухода регулируются ради защиты обеих сторон. Если у наблюдателя во время процедуры ухода наступит истощение, это может привести к смерти. Но и амаранты также уязвимы, когда сталкиваются с теми, у кого сильная душа.

Хану дал понять, что хочет сказать, и госпожу Ривз, похоже, порадовала возможность выслушать его мнение.