Амазонка бросает вызов

Лузга отлетала от него так же, наверное, как отщёлканные им девицы. Блеск в глазах говорил о склонности к волокитству, да Мингю и не скрывал этого ещё при первой же встрече. Неужели среди золотых бывают такие… как драконы? Чимин был бабником, допустим, но в каких-то рамках, что ли, а здесь я сомневалась, что в фантазиях, стоявших за взглядом, остановившимся на мне, рамки существуют.

— Парень есть? — без прелюдий спросил он меня.

— Это нетактичный вопрос, — попыталась поставить его на место я, без ярости или других эмоций, спокойная, уравновешенная, выше всего этого дешёвого кокетства.

— Извините, миледи, я парень провинциальный, манерам не обучен. — Не прекращая щёлкать семечки, не прекращал он и пялиться на меня. Я знала, что на мне скромный тобок, и нигде ничего не торчит, меня смутить пылкими очами было трудно.

— Да? А я думала золотых тут как раз этому и обучают, заодно воспитывают. Ты разве не адепт Лога?

— Был им, выпустился полтора года назад, до этого отсвистел почти четыре тут, от звонка до звонка.

— Но это на тебя мало повлияло, да? Ты откуда такой взялся, и зачем пришёл в монастырь, если настолько… невежливый?

— Я? Невежливый? — удивился он, раскусив последнюю семечку и отряхнув опустевшие ладони. — Я думал, что внимание к девушке — это вроде как комплимент, я же тебе ничего обидного не сказал.

— Допустим. Так что ты забыл в монастыре? Среди золотых?

— Важно не то, что я тут забыл — или не смог забыть — а то, что нашёл. Немного мудрости, сноровку, технику боя. Хорошие цели, верных друзей. Интересную жизнь. Да много всякого приобрёл, а забыл… забыл я тут прежний образ жизни. Я был бандитом в Сеуле, пока там не покончили с преступностью. К слову сказать, именно золотые. Я крал, убивал, резал, вымогал, бил, вытряхивал из должников деньги, иногда угрозами, но чаще пытками. Как думаешь, стоило оставлять это и приходить сюда? — подойдя ко мне ближе, задал он вопрос, упрямо воззрившись глаза в глаза. Руки его, к счастью, сомкнулись за спиной, а то бы я занервничала, сама не знаю почему.

— Как же ты узнал о Тигрином логе?

— Брат привёл, двоюродный.

— Он тоже золотой?

— Да, но он тут не обучался. Его дракам научила улица, тхэквондо он занимался в обычных школах боевых искусств, какие есть почти в каждом городе, а развил мастерство уже позже, беря уроки у друзей, выпускников Лога.

— Я смотрю, среди преступного мира богатая почва для набора в золотые… Это как-то странно. Бывшие бандиты — и вдруг благородные воины?

— А почему нет? Во-первых, в нелегальные дела идёт мало трусов, поэтому в поисках храбрецов — туда надо лезть, там искать. Во-вторых, там появляется определённый опыт, который очень пригождается, от банального умения драться до связей и знаний о преступниках покрупнее, которых на свою сторону уже не перетащишь. В-третьих, зачем превращать в достойных и благородных и без того достойных и благородных? Они живут себе счастливо, женятся, плодятся, им ни к чему что-то подобное золотому братству. Золотые — не политическая партия, красавица, это что-то вроде духовного ордена, а в такие общины только и уходить тем, кто хочет замолить грехи.

— Мне нравятся твои аргументы, — убежденная, покивала я. — Но не называй меня красавицей.

— Почему?

— Это выглядит как подкат.

— Может, это и есть подкат, что в этом такого? Я уже два месяца торчу на воротах в ожидании смены, знаешь, как тоскливо без женского общества?

— Но ты в мужском монастыре!

— На данный момент я в оффшорной зоне, — ухмыльнулся он, указав взором нам под ноги, на землю, которая уже не являлась территорией Тигриного лога.

— А, ну, хорошо, — замечая за собой, что начинаю волноваться в присутствии Мингю, попыталась я прошмыгнуть мимо него к калитке, но он поймал меня, ухватив за талию. Я вцепилась в его руку и, пытаясь выкрутить её и заломить, как когда-то сделала это с Чжунэ, напоролась на куда более серьёзного противника. Парень с лёгкостью вышел из захвата, попытавшись сам взять меня в сцепку, но я увернулась. Мы ввязались в сражение.

Не знаю, как так вышло, у меня не было намерений оттачивать на нём свои знания, да и у него если и были желания, то явно не связанные с борьбой, однако мы начали лупиться в лучших традициях восточных единоборств, и если бы не моё дикое, необузданное стремление проучить его, показать ему, что я не просто девушка, но и воин, он бы уделал меня в два счёта. Но я до того энергично сопротивлялась, ощутив в себе дополнительные силы, а он до того вошёл в азарт битвы, как будто бы специально продлевая её, чтобы позлить меня, что мы успели выдохнуться, прежде чем он взял меня в плен и пришпилил спиной к монастырской стене.

— Охранять врата ставят лучшего после мастеров ученика из присутствующих, — расплылся он губами, находящимися в опасной близости от моего лица. — Ты ввязалась в авантюру, заранее обреченную на провал.