Амазонка бросает вызов

Сев на лавочку рядом с бельём, которое отложила Элия, бежавшая встречать своего доблестного воина, и пристроив сверху моё, я никак не могла заставить себя подняться, идти, жить и действовать дальше, даже на самом примитивном уровне. Прострация и немой шок охватили моё существо, я уставилась в одну точку и сидела в ожидании, когда щемящее чувство отпустит сердце. Побывший со мной некоторое время Мингю вернулся на пост у калитки. Я осталась в тишине, сопровождаемой отдалёнными звуками, настолько далёкими, что они не пробивались сквозь ту пелену пустоты и несчастья, которая укутала меня. Будто вернулся тот день, когда мне сказали, что наши родители погибли, разбились в страшной аварии. Я снова, как и тогда, не заплакала, но от этого, возможно, было ещё больнее. С тех пор я убедила себя, что сильная, выносливая и крепкая, и добросовестно исполняла обязанности данного образа, но с той трагедии и не приходилось вновь сталкиваться со смертью. Оказывается, она подкашивает всегда одинаково, если ты человек. В смысле, если ты не потерявший человечности человек, которому совсем не всё равно на то, что происходит с другими. И короткая разлука иногда способна причинить страдания, а смерть — это разлука вечная, необратимое исчезновение, она пугает, душит, придавливает. Незнание и неизвестность того, куда уходит умерший, всю историю волновало людей, без отгадки никто не может быть спокоен, потому что надежда одновременно как бы есть, и как бы её нет, как растиражированный кот Шредингера. Кто-нибудь когда-нибудь обязан сделать точное научное открытие с доказательствами, куда деваются умершие души и деваются ли вообще. Религия с попытками убедить и заставить людей верить не даёт необходимого — уверенности, она как строгий родитель, который запирает ребёнка дома, плотно занавешивая все окна, рассказывает о том, что за дверью, на улице, но не даёт взглянуть ни глазом, чтобы увидеть и убедиться, ты всё должен знать только со слов. Но и дураку понятно, что описанное каждый воображает по-своему, тогда как реальность сильно может отличаться от наших фантазий, возникших пусть даже на очень подробном описании. Но всё-таки, каково там, чувствуют ли ещё что-то те, кто оставил бренный мир, видят ли нас? Удовлетворены ли посмертной славой и благодарностью потомков, или жалеют, что не пожили ещё, ведь их вклад на протяжении столетий ничего не меняет? Или всё-таки их награждает загробный мир? Как? Чем?

Достаточно быстро башню настоятеля покинули двое парней, что прибыли с Ви. Сами же Ви с Элией ещё находились внутри, а я продолжала сидеть, с виду всё такая же спокойная, без слёз и шмыганья носом. Мои эмоции уходили всё глубже, пробуждая мысли о моём будущем, о будущем выпускников Лога, ребят, что выходят отсюда. Кто из них доживёт до старости? А я? Как сложится моя судьба? Я как-то сказала Чимину, что соглашусь рисковать собой, если попробую максимум, какой можно взять от жизни. Что успел попробовать Кидо? Какой он был? Как все эти невозвратные потери угнетают и убивают дух! Разве существует медитация, упражнение или лекция, которые помогли бы закалить его, чтобы он не реагировал на подобные горести?

Какое-то время спустя, всё так же за руки держа друг друга, из башни настоятеля вышли Элия и Ви. Они увидели меня и направились ко мне. У них, как и у вышедших до этого молодых людей, урны в руках не было, наверное, её оставили у старика Хёнсока до какого-то момента.

— Чонён, — назвала меня по имени Эя, просто чтобы я шевельнулась. Я повела плечами и приподняла подбородок.

— Всё нормально, я сейчас отомру, — пообещала я, потормошив волосы и тряхнув головой. — Это… было неожиданным, и выбило меня из колеи.

— Такого никто никогда не ожидает, — сказал Ви, — но к такому мы привыкли быть готовыми.

Его глаза немного пообсохли, не без поддержки Элии, конечно, но были по-прежнему немного красными.

— Как… как это случилось? — не сумела я преодолеть любопытства. Зачем-то в своём моральном мучении мне хотелось дойти до конца.

— Как и всегда — внезапно, — опустил взгляд Ви.

— Я не об этом. Его застрелили?

— Да, снайпер. Нас было семеро, мы пытались через перевал оказаться в Синьцзяне. Я с Джеро и Хансолем, Хоуп с Серином и Чонгуком, и Кидо. Высоту мы взяли, но вот… не без потери.

— Давайте обойдёмся без подробностей, пожалуйста, — попросила Элия. — Я не хочу думать об этом… Я и так не в силах отпустить тебя туда, — сжала она пальцы на ладони Ви.

— Ты снова туда вернёшься? — спросила его я.

— Да, послезавтра надо выдвигаться обратно.

— Ох, Будда… — сокрушенно шепнула Элия.

— Всё будет хорошо, — улыбнулся ей нежно молодой человек, стараясь приободрить, — на мне же защитная магия.

— Перестань, если бы я могла, — смущено уткнулась девушка ему в плечо.

— А ты и можешь, не сомневайся. — Ви посмотрел на меня. — Можно будет тебя сегодня немного напрячь?

— Меня? — окончательно вышла я из подвешенного состояния, заинтересовавшись. — Можно, а что такое?

— Скажи, — попросил золотой Элию. Она покраснела ещё гуще и, уже улыбнувшись сама, обратилась ко мне: