Амбер. Магическая Академия

– Неужели так заметно? – наконец, поинтересовался у меня.

– Еще как заметно!

– Ну, раз так… Значит, так оно и есть.

– Но у вас нет ни единого повода! – воскликнула я. – Эстар вам не соперник, потому что… Здесь у вас нет ни одного соперника!

Произнесла и смутилась, вспомнив о Райаре Кеттере, в чью страну мы отправлялись через пару-тройку дней. Тут магистр притянул меня к себе, и мысли о лорде Кеттере вылетели из головы.

Как же странно вновь оказаться в его объятиях! В первый раз он обнимал меня, когда спас от сумасшедшего некроманта, а вот теперь… Теперь мы стояли под затянутым тучами небом, с которого срывались редкие декабрьские снежинки и, кружась, ложились на землю возле нас. Я слушала, как стучит его сердце, а где-то позади умильно вздыхал старый дракон.

Мне казалось, что он вот-вот меня поцелует.

– Веди себя хорошо! – попросил магистр вместо поцелуя. – Не заставляй волноваться тех, кому ты очень дорога.

Затем разжал объятия. Попрощался, после чего исчез в пространственном разломе.

И не было никакого поцелуя!

Вздохнув, я побрела дальше, кутаясь в чужой плащ. Сзади ломился через кусты Лехор, видимо, решив проводить меня до общежития и вызвать сердечный приступ у дежурной магиссы.

И я подумала…

Нет, я не собиралась заставлять волноваться тех, кому дорога.

И еще, разве я когда-нибудь вела себя плохо?!

Глава 13

И понеслись, полетели черные кареты c золотыми гербами по Западному Тракту, догоняя уходящее солнце. А в них мы, лучшая четверка Академии Магии Изиля, гадающие, что нас ждет на Все-Магических Состязаниях. Говорили о них изо дня в день и раз за разом клялись друг другу, что сделаем все, чтобы потеснить с первого места хасторскую четверку, заткнуть за пояс викингов, утереть нос детрийцам, разделаться с остарцами или же разобраться, если приедут, с мерлонгами и хузаитами, суровыми обитателями восточных степей.

За нами следовала вторая карета с преподавателями: деканом факультета Боевой Магии Джеем Вилларом, магистром Дирином и магиссой Авирой, счастливой обладательницей нового паспорта без «особой отметки». Это еще не все – король приставил к нашей четверке десяток закаленных в боях бойцов, что охраняли нас денно и нощно, а над каретой в зимнем небе парил одинокий дракон, приглядывая за нами с высоты птичьего полета.

И мы ехали, неслись на запад. Быстроногие кони «съедали» версту за верстой, передвигаясь так быстро, что мне казалось – не только Лехор, но и я лечу на крыльях дракона навстречу своей мечте, к своей свободе. От всего, от любых оков!

А за окном метались, словно пускались в пляс, пушистые снежинки. Ложились на землю, вмиг теряясь в миллионе своих товарок, скрадывая озимые на распаханных по осени полях, накрывая белоснежно-белым ковром леса и скованные морозом реки. Лишь крестьянские подворья стояли темные и мрачные, словно заснули на зимние месяцы, чтобы очнуться тогда, когда побегут первые ручьи и засверкает весеннее яркое солнце.

Через пару дней Западный Тракт стал резко забирать на юг, и заметно потеплело. В карете уже не приходилось постоянно греться магией, а на стоянках, когда выходили размять затекшие ноги, кутаться в подбитый мехом плащ, натягивать капюшоны и прятать озябшие руки в вязаные варежки из овечьей шерсти.

Мы подъезжали к границе.

Я уже знала, что теплое течение, огибающее западную оконечность Обитаемого Мира, делало хасторский климат заметно мягче, чем центаринский. В Меерсе, расположенном на южном побережье, никогда не выпадал снег. Там почти круглый год светило солнце, росли пальмы и оранжевые, сладкие апельсины, которые я никогда не пробовала, но видела на картинках в книге по Натурологии.

Но пока еще до столицы Хастора было еще далеко, и я проводила однообразные часы в мечтах о лете, драконьих крыльях и еще о магистра Вилларе. Дремала с открытыми глазами, прижавшись лбом к холодному окну. Эстар, как назло постоянно садившийся рядом, укрывал меня одеялом, подталкивая его края так, чтобы не дуло по ногам, и протягивал горячий чай.

Заботился.

Зато по вечерам, когда мы останавливались на очередном постоялом дворе, обо мне заботился уже магистр Виллар. Он был ко мне удивительно внимателен, а когда провожал меня наверх перед сном, не забывал обнимать на прощание. Целовал меня в висок, и я слышала, как колотится его сердце.

Но мне этого было мало!

Мало! Мало!

Я оказалась слишком жадная до его крепких объятий, ласковых прикосновений и горячего дыхания, обжигающего кожу. Но он уходил, а я отправлялась в свою комнату. Просыпалась утром и сразу же начинала ждать следующего вечера.

С того разговора под стенами Академии мы не продвинулись ни на шаг, так и топтались на месте в самом начале дороги к «нам». А еще, рассматривая из окна кареты убегающий лес, я порой начинала переживать, что «нас» не существует в природе.