Амбровое дерево (ЛП)

Он сделал шаг назад, его глаза были озадаченными и печальными.

– Я не знаю, что с тобой случилось, Аликс, но я никогда не лгал тебе. Ни разу. И если это займет у меня всю оставшуюся жизнь, я заставлю тебя снова в это поверить. Это я тебе обещаю.

 

Глава 15

 

Дэниел появился в «Саутерн Снабженс» на следующий день, одетый по-деловому – в белую рубашку на пуговицах и брюки цвета хаки. Я передала магазин Кенни и провела следующие два часа, показывая окрестности и описывая его обязанности, а затем немного поработала с ним, чтобы он мог получить общее представление. Дэниел так быстро во всем разобрался, что я пообещала ему – завтра он будет работать самостоятельно.

Но, даже несмотря на то, что я доверяла ему, мое любопытство убивало меня, и через час я прогуливалась мимо электронного отдела, изо всех сил стараясь казаться непринужденной и беззаботной. Дэниел деловито и с энтузиазмом пел дифирамбы новой видеоигре мальчику, который выглядел его ровесником, и двум девочкам-подросткам. Внимание мальчика было полностью сосредоточено на игре, но девочки, казалось, не могли отвести глаз от Дэниела, и я улыбнулась.

Я надеялась, что поскольку дети его возраста были слишком малы, чтобы помнить Ника или Фрэнка, у них не будет предрассудков родителей. Похоже, я была права. Несмотря на естественную настороженность к незнакомцам, как и большинству детей этого возраста, дружелюбность и общительность Дэниела в сочетании с его приятной внешностью завоевывал их. Привлечь детей на свою сторону было полдела.

После его прощальных слов в тот вечер, когда я готовила пиццу, я ожидала, что Ник использует встречу с Дэниелом как предлог, чтобы зайти в магазин, но я не видела его в течение нескольких дней. Вместо этого я наконец-то познакомилась с Боуи Грантом.

Это был человек-медведь с густой копной седых волос. Только теплые, шоколадно-карие глаза не давали его размерам быть пугающими. Они постоянно улыбались, заставляя собеседника чувствовать себя так, как будто их благословил поцелуем сам ангел.

– Кажется, я знаю тебя и твою семью целую вечность, – сказал он, сжимая мою руку в своей. – Ник постоянно говорил о вас всех.

Я ничего не могла с собой поделать и вернула ему улыбку. Боуи был из тех людей, которые могут вызвать реакцию даже у сфинкса.

– Я тоже кое-что о тебе слышала.

– Не верь ни единому слову, – он бросил на Дэниела насмешливый взгляд. – Моя стряпня совсем не так плоха, как они говорят. Хотя мне бы хотелось научиться готовить еду в южном стиле. Может быть, мы как-нибудь обменяемся рецептами?

– Конечно. Но я должна сказать тебе, что в этой семье не я настоящий повар. Если ты серьезно, то тебе нужно поговорить с моей тетей Дарлой. Она – эксперт. Нет ничего такого, чего бы она не знала о кулинарии, – я сделала паузу. – Если подумать, то нет ничего, чего бы она не знала, и точка. Просто будь готов к тому, что пока она будет обучать тебя, она спасет твою душу.

Я зачарованно наблюдала, как он откинул голову назад и расхохотался.

– Я все слышал о Дарле, – ответил мужчина, вытирая слезы веселья с глаз. – Я не могу дождаться встречи с ней. Похоже, она чертовски хорошая женщина.

Тетя Дарла? Моя Тетя Дарла? Этот человек явно любит вызовы. Либо так, либо он был мазохистом. Но, несмотря на его очевидное душевное состояние, он мне нравился.

Вскоре после того, как они уехали, мне пришло в голову, что единственным человеком в семье Ника, которого я не видела с тех пор, как они вернулись, была Линдси, и, если бы это зависело от меня, я бы никогда больше ее не увидела. Мои чувства к ней были так сложны, что напоминали клубок ниток. Каждая эмоция составляла одну нить, сотни нитей переплетались и завязывались вместе, пока их невозможно было разделить.

Наверное, если быть честной, я должна признать, что в этом была какая-то доля ревности, но это было самое меньшее из того, что я чувствовала. Ненависть была сильнее. Она отняла у меня единственного мужчину, которого я действительно хотела, в то время, когда он был мне нужен больше всего. Она разделила с ним его жизнь и подарила ему живого ребенка. Она заняла место, которое должно было принадлежать мне.

Но даже ненависть была омрачена той единственной вещью, которую я никогда не забуду. Она выставила меня на посмешище. Это говорит человеческое эго, голос внутри нас всех, который кричит «Я! Я!» в нескончаемом причитании.